«Рациональный отдых» составляли вегетарианское питание, купание в Буге, прогулки возле окрестных озер, совместные медитации, очищающие дыхательные упражнения, шведская гимнастика. Но там не было железной дисциплины, и можно было отдыхать по собственному усмотрению. В сущности, дисциплине не поддалась бы ни одна из ездивших туда ярких личностей. Самыми частыми гостями были: Владислав Бохеньский – глава Польской федерации всемирного объединенного ордена вольных каменщиков, с женой Эльжбетой и сыном Здзисем, генерал Михал Токажевский-Карашевич, Ванда Дыновская – президент Польского теософского общества, бывавшая в лагере регулярно, пока в 1938 году не уехала в Индию, Ирена Нетто – актриса театра «Редут», Вацлав Лыпацевич – известный адвокат и общественный деятель, его сын Станислав, его внук Кшись, Янина и Эвелина Карасювны и Ванда Дзевоньская, теософки и масонки.

Приезжала также заинтересованная теософией Ванда Василевская, жена Леона Василевского, дипломата и члена соцпартии, друга Пилсудского. И, что удивительнее всего, с ней приезжала дочь, тоже Ванда, тогда начинающая писательница левых убеждений, вместе с маленькой дочерью от первого брака, Эвой, и мужем, строителем Марианом Богаткой, который несколько лет спустя погиб от рук НКВД. Они жили не в менженинском имении, а снимали жилье в деревне.

Очень любил отдыхать в Менженине и Корчак. Там он создал одну из своих самых чудесных книг, в модном тогда жанре радиоповести. В главах-репортажах он документировал недели, проведенные в обществе умных, нахальных детей. Не скрывал, что пишет о них и для них. Те охотно давали ему консультации. И он рисовал забавные, ехидные и трогательные портреты маленьких собеседников, записывал разговоры, признания, рассказы о ссорах с родителями и собственные советы. Потом ехал в Варшаву и читал новую главу в микрофон. Очередные «Разговоры Старого Доктора», на этот раз под названием «Мои каникулы», передавались по «Польскому радио» летом 1938 года, в понедельник и четверг, в 15.15. Год спустя они были изданы как «Шутливая педагогика».

…тихий деревенский дворик – пансионат – творожок, книга. <…> Я рассказал свою тайну: что намереваюсь, должен, хочу здесь – устную повесть для радио. – Как это сделать?

– Хм. – Будет трудно. <…>

Тишина. – Шорох деревьев. – Вдалеке пасутся коровки. Поет деревенский петух.

<…> Я получил разрешение написать повесть, с условием – не упоминать, где это происходит и с кем, – и ни слова о взрослых, от четырнадцати лет включительно. Все инкогнито: и река, и собака, и близлежащее местечко. В противном случае буду сплетник, клеветник; передумают и изгонят из дома отдыха <…>{318}.