Джебы Али ложились мягко. Ему не удалось пошатнуть Нортона, порезать или замедлить его. За пятнадцать нагоняющих зевоту раундов Нортон нанес 286 ударов против 199 ударов Али, включая 192 мощных удара против 128 Али. Цифры не могут измерить боль. Но в данном случае цифры довольно хорошо рассказывали историю. Нортон превосходил Али по мастерству и силе. Он бил жестче, на его счету было больше ударов и более высокий процент точности.

Когда звон гонга окончил бой, Нортон рыкнул на Али: «Я победил тебя!»

Али, ничего не ответив, повернулся и прошагал в свой угол, понурив голову и опустив плечи. Но Нортон ошибался. Он не победил Али, по крайней мере так решили судьи. Одним из самых спорных решений в истории спорта Али был объявлен победителем.

«Меня ограбили», – всхлипывая, сказал Нортон, уходя с ринга.

Позже в своей раздевалке Али признался, что, скорее всего, выиграл по очкам стиля. «Судьям всегда нравятся танцы, – сказал он. – Я переключился, потому что статичный бой пошел не так, как я думал». В этот раз он не осмелился назвать себя Величайшим и сказал, что победил благодаря заниженным ожиданиям. «Я говорю вам, – сказал он, – учитывая мой возраст и все, через что я прошел… сегодня вечером было отличное представление».

Если Али считал это отличным представлением, то он принизил свои стандарты для своего же блага. После боя репортер Пол Циммерман из New York Post опросил своих коллег по цеху, кто, по их мнению, победил. Семнадцать из двадцати одного выбрали победителем Нортона. Равно как и Джо Фрейзер: «Вы думаете, они примут решение в пользу Кена, учитывая, сколько денег Али вкладывает в нужных людей?»

Чернокожий репортер задал Али вопрос:

– Как долго вы еще сможете драться своим языком?

– Ты дядя Том, ниггер, раз задаешь мне такие вопросы, – парировал Али.

– Я спрашиваю вас, – повторил отважный репортер, – как долго вы собираетесь драться своим языком?

– Достаточно долго, чтобы надрать твою черную задницу, – ответил Али без улыбки.

В 1976 году Али четыре раза выходил на ринг (не считая фарса с Иноки), и если бы не благосклонность судей, он наверняка проиграл бы в двух боях из четырех. Даже сторонники Али в прессе начинали списывать чемпиона со счетов. «Теперь не осталось никаких сомнений, – писал Марк Крэм в «Sports Illustrated», – с Али-боксером покончено. Тяжелая работа, смерть и воскрешение в Маниле, бесконечный хоровод женщин, который приводили дураки из его окружения, – все это сломало его».

Через несколько дней после боя Али вместе с Уоллесом Мухаммадом вылетел в Турцию, чтобы встретиться с мусульманскими лидерами. В интервью, которое он дал в аэропорту Стамбула, он сказал, что, скорее всего, уйдет из бокса после еще одного боя с Джорджем Форманом. Али и Уоллес вместе с заместителем премьер-министра Турции Неджметтином Эрбаканом приняли участие в полуденной молитве в знаменитой мечети Султанахмет в Стамбуле (также известной как Голубая мечеть). Когда все закончилось, Али сделал громкое заявление: «По настоянию моего лидера Уоллеса Мухаммада я заявляю, что с этого момента прекращаю сражаться на ринге и присоединюсь к борьбе за исламское дело».