“Как глупо! – сказала Элен <…>. – Эти люди нас видели. <…>
– А теперь вы сами посмотрите на них, – отозвался Торраль, пожимая плечами.
В каждом экипаже были мужчина и женщина или две женщины. Все эти парочки без исключения прижимались друг к другу гораздо теснее, чем до заката солнца, и позволяли себе тысячи вольностей, которые ночь почти не скрывала”.866
Мур пообещал достать книгу, но это оказалось задачей почти невыполнимой. В Ленинке книг не выдавали на дом. В Исторической библиотеке не выдавали на дом книг не по истории. В Библиотеке иностранной литературы не было русских переводов Фаррера. В районной библиотеке книг Фаррера вовсе не нашли. Мур позвонил Елизавете Яковлевне, но в домашней библиотеке тети Лили Фаррер оказался только на французском. Тогда Мур отправился на Сретенку, где находилось библиотечное справочное бюро. Середина дня, солнце палило “как в Сахаре”, но Мур не обращал внимания на жару. До Сретенки добрался на трамвае, но и здесь его ждала неудача. В одних библиотеках книг Фаррера не было, в других они были постоянно на руках у читателей. Пришлось возвращаться без книги. Из вестибюля станции метро “Кировская” (ныне “Чистые пруды”) Мур позвонил Вале и рассказал о своих походах. Единственное, что ему удалось, – получить адрес библиотеки, где книги Фаррера иногда можно заказать. Но вряд ли Валя расстроилась. Девочка увидела, что молодой человек полдня готов провести на ногах, исполняя ее каприз. Да еще какой человек – Мур, расчетливый, совсем не импульсивный Мур. Мур, которого не без оснований считали “тяжелым эгоистом”, ходит по жаре, ищет, теряет время ради нее. И при этом почти счастлив…
Мур пригласил ее на футбол, Валя сказала, что простужена, и попросила найти ей что-нибудь почитать. Таким образом, свидание их снова было отложено. На этот раз ненадолго.
В тот день были и еще две неожиданные встречи на улицах Москвы: с подругой Ирины и Мити, имени которой Мур даже не называет, и с братом Мули. От него Мур узнал, что Муля переехал в центр города и живет теперь в Никитском переулке. Но вряд ли это так уж взволновало Георгия.
Вечером он пошел на футбол с одноклассником по фамилии Кузнецов. Вернулся поздно, начал писать дневник, но в половине двенадцатого пришла Цветаева, Мур отложил дневник и тут же лег спать. Собственно, вот и весь день. Вроде бы ничего особенного в нем не было, если б не настроение Мура, не встреча с Валей, не разговор, с которого начался их роман, если говорить по-старому. Или их “отношения”, как принято говорить сегодня.