18 июня Мур, Цветаева, Лидия Толстая поехали в Кусково, на дачу к Алексею Крученых. Гуляли по чудесному парку, пили целебный кефир, катались на лодке, причем Мур был гребцом, что ему неожиданно понравилось. Обедали на свежем воздухе: “…уселись в палисаднике за шаткий деревянный столик, окруженный скамейкой”924, ели борщ, мясо, свежий ржаной хлеб. Но Мур считал день потерянным. Во-первых, из-за этой поездки сорвалось свидание с Валей. Во-вторых, он дачную жизнь знал еще с Болшево, и она ему совершенно не нравилась. А еще меньше нравилось ехать куда-то с Цветаевой: “Перспектива ездить с мамой к ее знакомым на дачи – не из интереснейших: <…> нет никакой молодежи, а только отдыхающие от трудов писатели”925, – писал он 3 июня 1941 года Але.
Лидии Либединской тот день запомнился на всю жизнь. А вот Мур не мог вспомнить ничего хоть сколько-нибудь примечательного: “Вчера был на даче у знакомых – катались на лодке, пили чай и т. п. – в общем дача и только”926. Мур не упоминает ни парк, ни дворец Шереметевых. А ведь они с Цветаевой заходили в этот дворец, осматривали музей. Но ни русская природа, ни русские усадьбы Муру не понравились. Для него их будто и не существовало.
Деревенские страдания
Деревенские страдания
В начале июля Мур поехал на дачу Кочетковых если не с энтузиазмом, то с интересом. А Цветаева преодолела свой страх перед загородной жизнью, что появился после арестов в Болшево. Новый страх – страх перед бомбежками – вытеснил старый. Бомбежки еще не начались, но ожидали их с первого же дня войны, когда была введена светомаскировка.
С началом войны лишних машин не стало – водителям грузовиков нашлась работа куда более важная и ответственная. Поэтому Цветаева с Муром и Кочетковы добирались до Песков электричкой. Приехали около шести вечера 12 июля. Поездка показалась Муру “кошмарным путешествием”. Видимо, из-за июльской жары и тяжелого багажа, который они взяли с собой: “…мы были нагружены вещами (сундуками и т. д.)”.
Пески в то время – это и деревня, и новый рабочий поселок, и поселок дачный, где жили в основном художники. А Кочетковы и Меркурьева жили не в этом дачном поселке, а в Старках, старинном погосте, который был частью села Черкизово. “У нас в Старках”, – писала Вера Меркурьева, хотя они с Кочетковыми просто снимали на лето дачу у крестьянки В.Корнеевой. Мур называл это место именно Песками – по названию железнодорожной станции. Старки – Черкизово известны своим псевдоготическим храмом Николая Чудотворца, проект которого приписывают Василию Баженову. Кроме него, в Черкизове тогда стояли церкви Успения Пресвятой Богородицы и Собора Пресвятой Богородицы.