У епископа Досифея жил митрополит Сербский Дмитрий, переехавший к нему с самого начала войны. Это был красивый представительный старик. В Нише он жил фактически не у дел. Впрочем, он председательствовал в комитете, ведавшем нуждами разоренных областей Сербии на пожертвования, получавшиеся главным образом из России. Я изредка заезжал за ним для прогулки по просьбе доброго Досифея. Митрополит был когда-то также епископом в Нише.

Однажды, когда мы с ним катались по перекрестным дорогам в окрестностях Ниша, он мне сказал, что этими дорогами сербы обязаны туркам. Более того, самый собор в Нише был построен в эпоху владычества турок благодаря знаменитому в свое время Митхад-паше. Он неоднократно побуждал жителей Ниша построить храм и стыдил их, что они не удосужились этого сделать. Когда увещания не помогли, он просто назначил, кто сколько должен дать, и таким образом собрал нужные деньги. Я познакомился в Нише с одним стариком, который в то время был еще мальчиком и состоял при паше. Он рассказывал, как паша ходил с ним по городу, стучал палкой в дом, вызывал хозяина и требовал денег на собор. О нем сохранилась добрая память в городе. Вообще удивительно, что от многовекового владычества турок у сербов не сохранилось какой-нибудь вражды к ним. Память о жестокостях быстро изглаживается, может быть, потому что жестокости не составляют отличительной особенности одних турок на Балканах. Между тем способ правления турок не был тяжел. Они не вмешивались в церковную жизнь и их главным образом интересовало получить деньги с подвластных. За все свое владычество турки не создали ничего своего, не оставили никаких следов своей культуры. Они жили каким-то вооруженным лагерем в Европе и поразительно бесследно исчезли. Те же турки, которые не выселились, всюду сделались верными подданными.

В турецкое время Ниш был довольно значительным городом и насчитывал до 80 000 жителей. При сербах он захудал и население его в мирное время не превышало 23 000 жителей. Турок оставалось немного и их можно было заметить только в праздник Рамазана, когда на верхушке минарета зажигалась иллюминация и они собирались в свою мечеть.

Глава VIII

Глава VIII

В Нише не существовало и подобия светской жизни. Этому мешала обстановка маленького городишки, да и простота нравов сербов. Большие семьи ютились в двух-трех комнатах, жены министров сами ходили на рынок и возвращались иногда домой с поросенком в руках. Особенно накануне Рождества весь город прямо оглашался визгом поросят, ибо это было традиционное праздничное блюдо. На площади наискосок от нашего дома стоял гул от толпы. Масса подвод, запряженных волами, крестьянки в своих красивых нарядах, с цветами, приколотыми к платку на голове, и тут же солдаты, чиновники, офицеры и женщины всех состояний. Было странно видеть, например, старого полковника с поросенком в каждой руке, но, кроме иностранцев, этому никто не удивлялся.