Во дворце мы встретили нашего товарища барона Сквитти, который, не останавливаясь в Подгорице, проехал прямо в Цетинье. Он был там посланником до Сербии и была
После визита королю Николаю мы должны были в тот же день вернуться в Подгорицу, но возможность переночевать в теплом благоустроенном доме, взять ванну, показалась мне настолько заманчивой, что я остался до следующего дня. Дом в Подгорице показался мне еще холоднее и неуютнее.
Впрочем, мы там не засиделись, и 18-го ноября пустились в путь из Подгорицы в Скутари, куда, как мы узнали, иным путем, чем мы, уже пробрался Пашич и ожидался королевич Александр.
Из Подгорицы надо было полчаса ехать в автомобиле до Пламенницы на берегу Скутарийского озера и там пересесть на пароход. Когда мы подъехали к озеру, его окутывал такой сильный туман, что капитан парохода, старый черногорец Бошко, отказался отплыть. Пароход был старый, много раз чинившийся. У него где-то была пробоина, кое-как залитая цементом. Понятно, что при таких условиях плыть было рискованно, тем более, что пароход был сильно нагружен, и он оставался единственным в своем роде на всем озере, не считая небольшой мушки короля. С нами были члены московского отряда. Молодежь находилась в состоянии беспричинного веселья и смеялась решительно всему, что усугубляло мрачное настроение Боппа. К Бошко поминутно приставали: когда же мы наконец двинемся в путь, но он сошел на берег и разгуливал в невозмутимом спокойствии. Так прошло несколько часов, пока наконец туман стал немного проясняться, и мы отплыли. Никогда не видел я такого количества уток.
Глава XVII
Глава XVII
Скутари на первых порах понравилось мне, и я убежден, что если бы пришлось побывать в нем при других условиях, то от этого города у меня осталось бы только приятное воспоминание. В нем много своеобразной прелести вследствие живописной природы и особого отпечатка албанской столицы. Кроме главной улицы, своеобразие коей нарушено вывесками магазинов, город состоит из длинных узких переулков, по обе стороны коих тянутся каменные стены, окружающие албанские владения: двухэтажные дома с решетчатыми окнами, сады и дворы. В этих переулках – масса детворы, девочки в широких шароварах с сандалиями на босу ногу и косичками, мальчики в белых фесках. Главная улица всегда запружена народом; черногорцев было сравнительно мало, но очень много албанцев. Женщины в очень живописных нарядах, особенно по воскресеньям. Они наворачивают на себя массу всякой всячины: кожаные штаны, сверх них – тяжелая юбка; на грудь надевается шитая рубашка, на ней – безрукавка из цветного сукна, шитая серебром или золотом и перетянутая тяжелым медным поясом, иногда с крупными камнями. Поверх этого всего надевается нечто вроде суконной цветной мантильи, вышитой причудливыми шелковыми узорами, с длинным воротником, который загибается на голову. В таком костюме албанки ходят с трудом, но хотя он дорого стоит, его имеют самые простые женщины, например, албанка Марья, которая жила при нашем доме и нам прислуживала.