Из этих размышлений возникает очень личный текст, написанный за несколько недель до смерти автора и опубликованный посмертно в Le Monde diplomatique, в номере от октября 1992 года[1640]. Этим текстом Гваттари желает поколебать усиливающуюся пассивность мира, наблюдающего за своей судьбой на экране, как будто она от него неумолимо ускользает, тогда как перемены могли бы на самом деле учредить новые коллективные сборки высказывания, способные повлиять на всю социальную ткань в целом. По этому случаю он снова утверждает концепцию, которая постоянно развивается, становясь в итоге почти что самоочевидной, концепцию множественности каждого человека: «Вот на чем я хочу сделать акцент: на плюралистическом, полицентричном, гетерогенном характере современной субъективности, сохраняющемся, несмотря на гомогенизацию, которой она подвергается в силу масс-медиатизации. В этом отношении индивид – уже „кколлектив“ гетерогенных составляющих»[1641]. Фордистские и тэйлористские концепции устарели, поэтому нужно подумать о новых коллективных сборках труда, рассматривая их с точки зрения возможной трансверсальности, связывающей их со всеми остальными видами общественной деятельности. Гваттари настаивает на необходимости безотлагательного ответа на эти новые вызовы, в противном случае последствия инерции могут оказаться слишком тяжелыми и разрушительными: «Без поддержки такой субъективности различия, атипии, утопии, наша эпоха может погрязнуть в кровавых конфликтах идентичности, подобных тем, что переживают народы бывшей Югославии»[1642].

Эти отсылки к катастрофе, которую тогда переживала бывшая Югославия, и на опасность распространения военного насилия на всю планету показывают обеспокоенность Гваттари, который анализирует первую войну в Ираке в 1991 году как проявление американской гегемонии, навязавшей свое решение международному сообществу. Не отрицая важной роли иракского диктатора в развязывании войны, Гваттари говорит о ситуации искажения международного порядка, которая привела к этому катастрофическому итогу. Составляющие этой ситуации – сообщничество мировых держав в конфликте между Ираком и Ираном, нерешенные палестинский и ливанский вопросы, политика крупных нефтяных компаний и «вообще тот факт, что отношения между Севером и Югом развиваются все в том же катастрофическом режиме» [1643].

Война в Ираке вызывает столь же сильное отторжение и у Делёза, который вместе со своим коллегой по университету Париж-VIII Рене Шерером подписывает необычайно резкий текст: «Мерзкая война»[1644]. В нем авторы разоблачают уничтожение иракского народа под предлогом освобождения Кувейта Пентагоном, представленным как «орган государственного терроризма, экспериментирующий со своим оружием»[1645]. Они также обрушиваются с критикой на французское правительство, порицая его за излишнюю сговорчивость: «Наше правительство не перестает отрицать собственные заявления и все сильнее втягивается в войну, которой у него была возможность воспротивиться. Буш поздравляет нас, как поздравляют слуг»[1646].