К ним присоединились залпы других наших батарей. Снаряды с воем проносились где-то над головой, но, странное дело, все наши шрапнели рвались очень высоко, точно наша артиллерия делала какой-то салют. Мы с прапорщиком Муратовым с удивлением переглянулись. Из землянок начали выскакивать солдаты и с беспокойством озираться вокруг. В это время правее послышались тоже ружейные залпы и отдаленное «ура», которое волной катилось по нашим окопам, приближаясь к нам. Солдаты с ружьями в руках забегали по окопам. Меня тоже невольно охватило волнение, но я ничего не понимал. В первое мгновение можно было подумать, что немцы предприняли наступление. Однако, как ни всматривался я в свой цейсовский бинокль в сторону противника, никаких признаков наступления немцев не было заметно.

– Ваше благородие, по телефону передали, что наши взяли его крепость!.. – услышал я над самым своим ухом. Это был Клопов, спешивший сообщить радостную весть. Все стало ясно: Перемышль пал. Сердце радостно забилось. Вот оно давно жданное великое событие!

В то время почему-то все, не только солдаты, но и офицеры, связывали с падением первоклассной крепости Перемышля близкое окончание войны. Насколько ошибочно было это представление, вскоре показали последующие события.

Вместе с прапорщиком Муратовым я побежал в окоп.

– Братцы, Перемышль пал! – крикнул я.

Громкое «ура» подхватило мои слова. Через минуту дружные залпы моей роты один за другим ознаменовали радостную весть…

Немцы, всегда хладнокровно относившиеся к подобного рода вспышкам своего противника, и на сей раз, не видя реальной опасности, не проявили особого беспокойства. Они слабо отвечали на наш огонь. И только утром следующего дня наше внимание привлек небольшой белый плакат, воткнутый ими, вероятно, ночью недалеко от наших окопов. Я приказал с наступлением темноты снять этот плакат и доставить мне.

Приказание мое было исполнено, и вечером при свете свечи мы с прапорщиком Муратовым рассматривали этот плакат, представлявший собой не что иное, как кусок выструганной дощечки, прибитой средней частью к небольшому колу. На дощечке по-немецки было написано: «Umsonst freut ihr euch! Peremischl ist zufallig in eure Hande gelcommen. Nach zuei Monaten vird sie vieder unzer sein!»[34]

Прочтя надпись, мы иронически засмеялись над хвастливостью немцев. В то время нам и в голову не могло прийти, что предсказание немцев не только сбудется, но и превзойдет всякие ожидания. Слишком мы верили в мощь России…

Вскоре после того имел место один незначительный случай, едва не стоивший мне жизни. О нем стоит упомянуть.