Выходя из кабинета, я на прощанье сказала Мартынову:

– Вы славно поработали с Дируговым в тот день, когда вы меня арестовали и упрятали в архангельскую тюрьму, там вместе со мной в камере сидел архитектор, который ее построил.

Мы расстались довольно холодно, и я больше никогда не встречала Мартынова. Что касается его преемника, то каждый раз, когда наши пути пересекались, он делал вид, что не узнает меня.

Мне сообщили, что мой сын Жорж уехал в научную командировку на остров Диксон, на север Западной Сибири. Я, не зная адреса, отправила ему письмо на этот остров.

В июле я послала запрос на визу в посольство Франции в Москве. Очевидно, ответ можно было ждать месяца через три, и к октябрю этот вопрос должен был решиться.

5 июля, по приказу Кремля, Министерство здравоохранения известило всех главврачей о том, что они обязаны отправить весь медицинский персонал на трехдневные курсы по оказанию первой помощи населению в случае атомной войны. Эти занятия проводили с нами военные в бункере на улице Рудина.

В Молотовске жизнь шла своим чередом, и главной проблемой по-прежнему оставался поиск продуктов. В какой-то момент полностью исчез сахар. Купить недостающие продукты можно было только на колхозном рынке, но они продавались по таким заоблачным ценам, что никто не мог себе их позволить. В среднем рабочий зарабатывал 600–800 рублей в месяц, уборщица – 320 рублей, продавщица в магазине – 300–350 рублей, сдельный рабочий – 600–650 рублей, неквалифицированный рабочий – 500–600 рублей, медсестра – 375–425 рублей. Из этого заработка надо было еще вычесть налоги и облигации, составлявшие десять процентов от зарплаты. Цены же были примерно следующими: яйца – 20 рублей десяток; зеленые яблоки – 20 рублей кило; свежая свинина – 35–40 рублей кило; засоленная свинина – 50–60 рублей.

Как-то один военнослужащий, чей ребенок ходил в наши ясли, сказал мне, что едет с семьей в Москву на несколько дней. Я попросила его зайти к Трефилову и взять у него точный адрес Жоржа, а также копию моего свидетельства о разводе. Капитан, фамилия которого была Данилов, обещал сделать все возможное, чтобы выполнить мои поручения.

В то лето 1955 года радио беспрестанно призывало ехать на целину в Казахстан. Дикторы объявляли, что в стране открылись пункты, готовые пойти навстречу желаниям добропорядочных граждан поиграть в пионеров. Но, несмотря на якобы проявляемый энтузиазм, мужественных коммунистов мобилизовывали в организованном порядке и отправляли на целину независимо от того, хотели они этого или нет. В числе тех, кого записали добровольцем в Казахстан, оказались муж почтальонши Нины Головачевой (до этого он работал механиком на заводе № 402) и муж уборщицы из наших яслей, работавший столяром.