У меня было много идей. Я представлял себе одежду, которую сам хотел бы носить, но которую никто не производил.

Начал я реализовывать свой план с женских пальто и мужских галстуков. В середине 1950-х это было скромное новшество, ставшее, однако, первым шагом на пути к франчайзингу. Я использовал так нравящуюся мне диагональную полоску, как у полковых галстуков и галстуков для мальчиков из частных британских школ. Многие стали это копировать. Причин ограничивать себя пальто и галстуками я не видел и в начале 1960-х стал реализовывать свои замыслы. Я занялся новыми для себя категориями женской одежды — купальниками, бельем, шляпами, но не хотел останавливаться и на этом. Мое имя к тому времени обладало определенным весом. Я был известен не только как модельер Жаклин Кеннеди, но и как светский человек, арбитр вкуса во многих областях. Если какой-то товар для дома получал одобрение журнала Good Houskeeping, это свидетельствовало о его хорошем качестве. Почему бы тогда модным товарам не получать одобрение Олега Кассини в виде его имени на упаковке, как свидетельство хорошего вкуса, даже если я не сам их создал, а только внес какие-то изменения или просто одобрил? И стоит ли ограничиваться только одеждой? Очки могут быть стильными, чемоданы, духи, постельное белье и полотенца — практически все, разработанное дизайнерами.

Сначала мои идеи встречали сопротивление, особенно в отраслевой прессе и у крупных производителей. Последних и так все устраивало, и они не думали, что знак качества от дизайнера увеличит продажи их и без того успешных товаров. Я понял, что начинать надо с производителей помельче, готовых проявить гибкость. Вскоре они увидели, что надпись «Купальники Олега Кассини» обладает определенной привлекательностью для покупателей и, несомненно, дает больший шанс на успех, чем «Купальники неизвестно кого». Прецедентов такой формы сотрудничества еще не было, и юристам предстояла нелегкая задача правильно все оформить. Мой юрист Арнольд Биген стал открывшим Новый Свет Христофором Колумбом лицензионного законодательства. Мы постановили, что дизайнер будет получать от четырех до десяти процентов прибыли от валового объема продаж с гарантией минимальных отчислений и что производитель обязан потратить определенный процент прибыли на рекламу.

Самой большой ошибкой, которую мы тогда совершили, были сроки наших контрактов. К некоторым производителям мы привязали себя на целых десять лет. Нам пришлось не раз об этом пожалеть, когда большие компании поняли выгоду лицензирования, а мы уже не могли заключить с ними соглашение из-за предыдущих обязательств. Иногда нам даже приходилось выкупать контракт у партнеров. В конце концов мы пришли к выводу, что оптимальный срок действия контракта — три года.