Она признавала, что он «довольно одинок», но виделись они нерегулярно. «Он — по своим причинам, я — по его причинам». Они писали друг другу. Ив даже посвятил ей небольшую прозаическую поэму «Дитя и воздушный змей». «Катрин, чьи волосы цвета золотого песка среди летнего дня олицетворяют сладость и нежность», — написано в посвящении. «Что он любит во мне? — удивлялась Денёв. — Мое присутствие и мою легкость. Я знаю, что он застенчивый человек, поэтому стараюсь скорее раскрепостить его, чем задавать вопросы». Он ценил ее внимание: «Как подруга, она самая изящная, самая сердечная, самая мягкая, самая оберегающая. Когда я где-нибудь с ней оказываюсь или мы делаем фотографии, она помогает мне преодолеть мою стеснительность, и сразу же между нами устанавливается восхитительный контакт. Эта женщина побуждает меня мечтать, а мечты настолько редки, что она занимает особое место в моем сердце…»

При различии у них было много общего. Катрин Денёв рассказывала: «Периодически меня освещают софиты, а когда этого нет, я ухожу в тень, не для того, чтобы сбежать, а чтобы набраться сил. У меня есть возможность полностью отстраниться от работы, потому что я не руковожу никакой компанией. Я много работаю, но я птица на ветке. Никто не зависит от меня. Если завтра я решу прекратить работу, я буду просто заботиться о себе. У меня нет фабрик, нет мастеров, работающих со мной… Я его понимаю. Мы немного похожи: мы как улитки. Временами нам абсолютно необходимо выбираться из наших раковин, чтобы делать какие-то вещи. Он прячется. Я показываю себя. Это большое усилие. Ему повезло или не повезло, что он не обязан делать это. Если бы Пьер Берже не был его ангелом-хранителем, я думаю, он был бы более уязвим. Пьер помог ему расцвести: художнику нужна защита со всех сторон. В противном случае он платит за это своей жизнью».

В пресс-службе на авеню Марсо Доминик Дерош организовывала встречи Катрин Денёв с журналистами, если это касалось Ива Сен-Лорана. «Я не близкая подруга, как Лулу, но, думаю, я не так уж чужда его миру. Мы сделали несколько фильмов вместе. Я могла наблюдать, как он работает, а он мог видеть меня в своей одежде. Этот физический контакт уже создает некоторую форму знакомства. Я помню его очень хорошо в белом халате и в больших очках, изучающим свое отражение в зеркале. Я думаю, что у Ива с его отражением должны быть слегка нарциссические отношения, но он не очень тщеславный человек. Если бы он был претенциозным, у меня было бы меньше возможностей говорить с ним, быть так близко к его миру. Он мужчина, который действительно любит своих женщин».