В ноябре на Пленуме Теасекции Гвоздев еще выступит с рассказом о самодеятельном театре в Нидерландах XVII века[816], в связи с которым секретарь Н. Берман будет хлопотать о переносе заседания в другое помещение, так как докладчику потребуется волшебный фонарь…

В последние месяцы 1927 года в России выходит наконец долгожданная книга Станиславского «Моя жизнь в искусстве». Ее обсуждению (по инициативе Сахновского, горячо поддержанной Марковым) посвящено специальное заседание Теасекции. Теперь очевидно, насколько чужим стал фон, на котором книге было суждено появиться, насколько принципиально иные проблемы занимали умы.

В 1921 году статью об актерском искусстве Станиславский назвал почти вызывающе: «Ремесло»[817], подчеркнув тем самым, что пишет не о «творце», «создателе», а о том, кто служит в театре (служит театру!), работнике сцены. Этика человека, избравшего профессию актера, в понимании Станиславского принципиально неотделима от мастерства, художника создает мораль.

С докладом «Основные вопросы изучения книги К. С. Станиславского „Моя жизнь в искусстве“» 2 декабря 1927 года на подсекции Теории выступает Волков[818]. О книге Станиславского размышляют люди, погруженные в проблематику работы, знакомые с автором и прекрасно знающие театр, на основании художественного опыта которого она писалась.

Присутствуют: Н. Д. Волков, Н. Л. Бродский, А. А. Бахрушин, И. А. Новиков, В. Г. Сахновский, В. А. Филиппов, В. В. Яковлев, Л. Я. Гуревич, Н. П. Кашин, А. И. Кондратьев, П. А. Марков, М. [Н.] Райхенштейн[819], С. А. Стороженко, В. Е. Беклемишева, В. П. Дитиненко, Г. И. Чулков, П. М. Якобсон, В. В. Тихонович, С. А. Поляков и 25 чел[овек] приглашенных.

Умеренное количество заинтересованных участников – свидетельство того, насколько тема обсуждения важна теаобщественности, какое место занимает Станиславский в социокультурной реальности тех месяцев.

В целом обсуждение книги, скорее, вызывает разочарование. Может быть, ее слишком долго ждали. Но скорее дело в ином: за минувшее десятилетие переменилась историко-культурная и театрально-художественная ситуация. Состарилась или ушла, во всяком случае утратила лидирующие позиции, прежняя воспринимающая среда. Немалая часть зрителей Художественно-общедоступного театра в эмиграции. Прежний молодой красавец-богач ныне вынужден обращаться к старому знакомому с унизительной просьбой выделить бесплатные книги для театра, создателем которого он некогда являлся. Новое поколение, исповедующее иные ценности, приходит в режиссуру, поколение людей, по определению Станиславского, – «низводивших простое до простецкого» (сказано о Судакове).