Через 2– минуты мы на полных рысах вылетели на сырт, по плохенькому туземному мостику пронеслись над широким и глубоким, с отвесными берегами арыком и увидели такую картину: за пологим сыртом опять скрытая равнина; по ней дорога в Андижан; эта дорога видна версты на две, если не больше, до следующего кишлака и его садов. По всей дороге почти непрерывная вереница арб с людьми и с вещами, ближе к нам, шагах в 600700, густая толпа сарбазов в красных куртках, человек 200–300, прикрывали отступление обоза.

Я скомандовал: «Стой! Ставь станки![664]» Мы быстро, «по огню» спустили 2–3 ракеты. Следующая разорвалась на станке, по счастью никого не ранив.

В момент разрыва ракеты к нам подскакал Скобелев. «Станки долой! – скомандовал он. – Ведите в атаку!»

Трубач Скобелева, повернувшись к отряду, играл «карьер», а Скобелев, выехав перед взводом и размахивая саблей, кричал: «Казаки, захватывайте у неприятеля значки! Георгия за значки!»

Я скомандовал: «Станки долой! Шашки вон! Строй лаву рысью! Лава с гиком марш-марш!»

Казаки лихо понеслись в атаку под ружейным огнем красных сарбазов.

Через секунду или две около меня послышался звук какого-то шлепка; точно кто-то камышком сильно ударил в ком теста: казак, хватаясь за грудь, валился с коня. Скобелева около нас уже не было.

Еще секунда – и что-то грузное рухнуло на землю. Валился казак вместе с конем.

Еще секунда – и мои 18 казаков лихо врубились в красную толпу сарбазов.

Здесь я должен сделать маленькое отступление и вернуться назад.

Когда трубач Скобелева, повернувшись к отряду, протрубил сигнал, казачий артиллерийский взвод и сотни пошли карьером. Но когда первое орудие влетело на мост, он обрушился, а орудие очутилось в арыке. Проезда через широкий и глубокий арык с отвесными берегами в этом месте уже не было. Шедшие сзади орудия и сотни бросились вправо, вдоль по берегу арыка, ища удобного места, где можно было бы перебраться и идти на помощь моему взводу. Одними из первых подоспели к нам Меленин и Дубровин с доброконными казаками. Остальные быстро подоспевали. Сарбазы были изрублены. Казаки ринулись дальше.

Я получил маленькую царапину на левой руке. Как ни была она ничтожна, я все-таки должен был привести себя в порядок; мне пришлось на несколько секунд придержать коня. Я отстал от своих.

В это время меня обогнал Скобелев. Он скакал уже не с саблей, а с револьвером в руке и крикнул мне: «Поздравляю! Молодцом!»

Я, снова пустив коня и догнав Скобелева, сказал: «Кажется, у меня убиты два казака»[665].

На это Скобелев ответил мне: «Отлично! Отлично!»