Конечно, далеко не все новые друзья и знакомые Кропоткина разделяли его революционные взгляды или хотя бы относились к радикалам. Скажем, Бернард Шоу был – в отличие от Шарлотты Уилсон и Анны Безант – одним из тех членов Фабианского общества, которые в 1886–1887 годах выступили против признания анархизма. В 1890 году он выпустил текст «Что такое социализм», в котором оспорил тезисы Уилсон и ратовал за постепенный путь реформ. Впрочем, уже в 1894 году Шоу назвал себя «индивидуалистическим анархистом». Как бы то ни было, это не мешало ему всегда отзываться о Кропоткине с глубочайшей личной симпатией. Среди друзей Петра Алексеевича были лидеры Социал-демократической федерации, Социалистической лиги и Независимой рабочей партии, включая будущих создателей британской Лейбористской партии Джеймса Кейра Харди и Филипа Сноудена (1864–1937), социалист Эдвард Карпентер (1844–1929) и другие политики.

Обширный круг знакомств Кропоткина в научной среде включал таких видных ученых и популяризаторов науки, как Келти, географ-натуралист Генри Уолтер Бейтс (1825–1897), Геддес, Мэйвор, теолог-востоковед Уильям Робертсон-Смит (1846–1894) и издатель Nineteenth Century Джеймс Томас Ноулз (1831–1908). Петр Алексеевич писал статьи для Geographical Journal – в 1893–1905 годах они появлялись там регулярно. Он выступал на конгрессах ведущего образовательного общества – Британской ассоциации развития науки в Ноттингеме в 1893 году и в канадском городе Торонто в 1897-м. Кропоткину было предложено членство в Королевском географическом обществе, но он отказался принять приглашение, поскольку то находилось под покровительством монарха Великобритании, в то время – королевы Виктории. Такую же принципиальность он проявил, отказавшись от предложения Робертсона Смита содействовать его приглашению в качестве профессора географии в Кембриджский университет при условии отказа от пропаганды анархистских идей. В апреле 1893 года Петра Алексеевича пригласили выступить на конференции Гильдии учителей; он читал вечерние лекции по биологии в Лондонском университете[1005].

* * *

Весной 1892 года Кропоткины переехали из Харроу в небольшой дом № 13 на Вудхерст-роуд в Актоне. Сейчас это район на западе Лондона, но в те времена еще отдельный маленький городок, в котором жили и другие эмигранты из России, включая друзей Кропоткина – анархистов и участников группы Freedom Варлаама Николаевича Черкезова и его жену Фриду. Сюда к нему приезжали старые друзья, такие как Малатеста и Реклю, известный шведский химик Густав Стеффен (1864–1929), студенты из России и с Балкан, включая одного из будущих лидеров российских анархистов Александра Моисеевича Атабекяна (1868–1933), шотландский социалист Джон Брюс Глазье (1859–1920)[1006]. Маленькая дочка Саша, как вспоминал Бернард Шоу, превращалась в «смуглую, подвижную», «прелестную девочку», поступившую в местную частную школу. Летом Софья Григорьевна ездила с ней к морю или в гости к друзьям – Реклю и Луизе Мишель[1007]. Желая, чтобы дочь оставалась приверженцем русской культуры и став взрослой, вернулась в Россию, дома они старались говорить с ней на русском языке[1008].