О Маннергейме и его «дворе» ходили бесчисленные легенды и анекдоты. В этой «маннергеймиане» финны, любящие сокращать имена и названия, фамильярно называют своего маршала «Марски». Вошли в историю его пунктуальность и неизменные привычки (вроде верховой езды и купания в холодной воде по утрам), его знаменитые обеды, на которых почти всегда присутствовали, кроме офицеров его штаба, гости – прибывшие с докладом с фронта финские военные или немецкие офицеры. Вошел в историю и его обычай, усвоенный в русской армии: выпивать перед обедом налитую с верхом рюмку водки. Эта «рюмка Маннергейма», известная в Финляндии не меньше «линии Маннергейма», иногда оказывалась для приглашенных источником конфуза: не каждому удавалось донести ее до рта, не пролив ни капли. Маршал мог при этом спросить: «Что, еда недостаточно приправлена?» Правда, чаще он делал вид, что не заметил неловкости гостя.

Зато его любимец и ближайший помощник, генерал-квартирмейстер, ведавший оперативной частью штаба генерал Айро[378], мимо рта не проносил и за словом в карман не лез. Вот диалог, ставший анекдотом: на гневный вопрос фельдмаршала, кто из них двоих, в конце концов, руководит, Айро невозмутимо отвечал: «Господин Маршал руководит войной, а я – военными действиями». Зачастую так оно и было. Стиль руководства Маннергейма – его привычка вникать во все мелочи, держать в руках все нити, желание самому решать все оперативные вопросы, долгое обдумывание и колебания в принятии решений – этот старомодный стиль больше не соответствовал методам ведения современной войны, когда ситуация менялась молниеносно. Поэтому нередко случалось, что офицеры из окружения маршала сначала отдавали приказы, а уж потом информировали его. Бывало также, что информировали не обо всем и не полностью, щадя и его, и свои нервы. Бывший адъютант начальника Генштаба Хейнрикса вспоминал, как в мае 1944 года Айро ругал начальника разведывательной службы Паасонена: «Опять ты, так тебя, растак, напугал главнокомандующего! Зачем ты сказал ему? Прекрати запугивать!» (Разведка доложила о готовящемся широкомасштабном наступлении советских войск[379].)

Оккупация Восточной Карелии входила в первоочередные планы финского командования. В случае победы Германии эти территории собирались присоединить к Финляндии. 10 июля, перед самым началом наступления, Маннергейм издал приказ по армии, получивший широкую огласку и цитируемый чуть ли не во всех жизнеописаниях маршала и учебниках истории. С этим приказом Маннергейм, можно сказать, дал маху. Правда, в тот момент он весьма гордился им и даже послал сестре – с соответствующими комментариями.