Когда подошло время обеда, оказалось, что команде Загоскина никто ничего не приготовил и есть им, кроме хлеба, нечего. Обескураженный лейтенант, зная, что в редуте служат два повара, отправился за разъяснением к управляющему, однако тот ответил: «Один, ваше благородие, из числа означенных в поварах, хлебопек и сушит сухари для отправляющихся в поход; другой таскает воду, варит лафтаки (здесь — мясо тюленя. — Н. П.) или что попало собакам, смотрит за ними и прислуживает ему, управляющему». Да и готовить не из чего — рыбы нет, а покупать у туземцев дорого. Впрочем, сами служащие, как заметил Загоскин, не голодали: они еще по весне настреляли птицы, а для разнообразия стола ходили подкармливаться к своим шнягам — так называли на Аляске приятелей и приятельниц из туземцев.

Команда Загоскина птицей запастись не успела, шнягами тоже пока не обзавелась, и он принял решение в соответствии с обстановкой: не обращая внимания на предостережения управляющего («На то нет разрешения начальства!», «Опасно ходить в лес, кругом — дикие!»), отрядил в лес стрелка, и на другой день в редут привезли тушу оленя, вскоре подстрелили еще четырех — и проблема с продовольствием на время была решена. Пусть аляскинской сноровки лейтенант пока не имел, но служба на Каспии его тоже многому научила, да и боевой опыт выручал.

Прожив неделю в редуте, лейтенант понял: готовить экспедицию придется самому. «Как ни щекотало мое ученое самолюбие такое поручение», говорил он об исследовании залива Коцебу, однако научные открытия на время уступили место хозяйственным заботам, пусть и менее интересным, но жизненно важным. Ведь оттого, насколько тщательно будут приготовлены припасы, зимняя одежда и обувь, построены байдары и нарты, какие куплены собаки, зависело не одно исполнение приказа, но жизнь его спутников и его самого.

Как выяснилось потом в походе, даже его догляд не принес должного результата. Хотя все и поспело к сроку «довольно в сносном виде», но вид этот оказался «несообразным» тому, что требовалось. Чтобы что-то узнать, необходимо это почувствовать и испытать самому — истина проста и бесспорна, однако постигает ее каждый самостоятельно. И лейтенант Загоскин узнал на собственном опыте, сколько требуется взять с собой провианта, чтобы не голодать, и как поступать, если его не хватит, как не отморозить ноги во время ночлега на снегу, каким образом расположить к себе туземцев, — и еще много других тонкостей выживания на Аляске.

Впрочем, не все его время и силы тратились исключительно на хозяйственные хлопоты. Он занимался в редуте астрономическими вычислениями, уточнял координаты мест, собирал сведения о жизни туземцев, местных флоре и фауне, геологии. Вот каким предстает остров Святого Михаила в его описании: «…весь остров на исторической памяти народов поднялся от действия подземных вулканических сил. Остров Св. Михаила имеет самое большое протяжение от юга к северу 7¹/₂ и от востока к западу 8¹/₂ миль». Загоскин по морской привычке мерил расстояния в милях, что в переводе означало: протяженность острова с юга на север составляла около 14 километров, с запада на восток — 15 километров.