По итогам Японо-китайской войны 17 апреля 1895 года при посредничестве бывшего американского госсекретаря Джона Уотсона Фостера был подписан Симоносекский договор, предусматривающий: признание Китаем самостоятельности Кореи, что открывало Японии благоприятные возможности для последующей политической и экономической экспансии на Корейский полуостров; передачу Японии островов Пэнху и Тайвань, Ляодунского полуострова; открытие ряда китайских портов для торговли; предоставление права строительства промышленных предприятий и ввоза промышленного оборудования, а также уплату многомиллионной контрибуции. Отвечающий в китайской империи за дипломатию чиновник Ли Хун-чжан напишет императрице Цыси: «Птицы не поют и цветы не благоухают на острове Тайвань. Мужчины и женщины не следуют моральному долгу, а также бесчувственны. Будет допустимо уступить остров».
Между тем, свои виды на Китай достаточно давно имели Германия, Франция и, разумеется, сопредельная Россия, воспринявшие навязанный китайскому правительству кабальный договор как существенное ущемление своих экономических и военно-политических интересов.
Заигрывавшая с Японией Англия, ранее надменно отвергнувшая заманчивое предложение Китая о передаче Тайваня под протекторат Британской короны, упустив время, растерянно молчала.
Чувствуя себя несправедливо обойденными, 23 апреля 1895 года, проигнорированные японцами при РАЗДЕЛЫВАНИИ Китая на куски, три европейские континентальные державы ультимативно потребовали от Японии отказаться от приобретения Ляодунского полуострова, что в конечном итоге и произошло – конфликтовать в открытую с альянсом России, Франции и Германии микадо не решился…