В самом конце мая Людмила снова написала Булгакову из Ниццы. У писателя в это время была неустроенность в личной жизни (в 1931–1932 годах ему было запрещено общаться с Еленой, которая в будущем тем не менее станет его третьей женой), к тому же он переживал, что дела с постановкой его пьесы о Мольере двигаются медленно:

Не верю, не хочу верить, что Вы постарели. Устали – да. Но летом отдохнете все же и станете прежним – блистательным, остроумнейшим, очаровательно-веселым – каким Вы бывали иногда в Ленинграде, и когда я так много смеялась всегда. Да, mon cher ami [дорогой друг], пути судьбы неисповедимы – и я уже скоро три месяца наслаждаюсь на Cote d’Azur’e. <…> Mon mari [мой муж] умчался снова в Париж. Там сейчас разгар весеннего сезона. Ваше письмо – переслано уже. Париж – сплошная фантастика. Это не Берлин – скучный, чистый, прямой, и не Прага. Изумительный, прекрасный город! С удовольствием думаю, что вернусь еще туда и буду жить там. <…> Я не говорю Вам «adieu» [прощайте], нет – au revoir, аи revoir [до свидания], где хотите – в Москве ли, в Ленинграде ли. Бывали Вы в нем без нас? Ревную жестоко…[492]

Не верю, не хочу верить, что Вы постарели. Устали – да. Но летом отдохнете все же и станете прежним – блистательным, остроумнейшим, очаровательно-веселым – каким Вы бывали иногда в Ленинграде, и когда я так много смеялась всегда.

Да, mon cher ami [дорогой друг], пути судьбы неисповедимы – и я уже скоро три месяца наслаждаюсь на Cote d’Azur’e. <…> Mon mari [мой муж] умчался снова в Париж. Там сейчас разгар весеннего сезона. Ваше письмо – переслано уже. Париж – сплошная фантастика. Это не Берлин – скучный, чистый, прямой, и не Прага. Изумительный, прекрасный город! С удовольствием думаю, что вернусь еще туда и буду жить там. <…> Я не говорю Вам «adieu» [прощайте], нет – au revoir, аи revoir [до свидания], где хотите – в Москве ли, в Ленинграде ли.

Бывали Вы в нем без нас? Ревную жестоко…[492]

1 июня Замятин послал письмо из Парижа Куниной-Александер, чтобы узнать, сможет ли она добиться постановки какой-либо из его пьес в Загребе или Белграде, и добавил: «Тут я с неделю и уже успел устать. На юге было чудесно, но мне, к сожалению, пришлось больше писать статьи, чем гулять»[493]. В эту весну он также переписывался с Этторе Ло Гатто, который был рад получить новости о нем от Ренато Поджоли, прошлой зимой встречавшимся с ним в Праге. Однако тогда идею итальянского перевода «Мы» Ло Гатто не поддержал (в конце концов он взялся за него в 1954 году и опубликовал перевод в 1955-м). В последующие недели Замятин работал над киноверсией романа. Сценарий фильма под названием «Д-503» был написан для «Фичерс Продакшнз» и завершен 15 июля [BAR, Ms Collection Zamiatin, Box 1, 38]. К сожалению, в декабре сценарная заявка была отклонена [Shane 1968: 91].