Во время своего повторного пребывания на юге Замятины решили перебраться с виллы «Бориселла» на близлежащий морской курорт Кро-де-Кань, где сняли собственное жилье – виллу «Семпль Абри» – на маленькой улочке, ведущей прямо к побережью. Похоже, что переезд в Кро-де-Кань был вызван некоторым охлаждением в отношениях между двумя парами. Месяц спустя Григорьев в раздражении написал их общему другу в Праге: «В такое трудное время, кроме всего, меня по-советски “уплотнили” Замятины, заняли мой дом… Мы в них разочаровались окончательно. Слава Богу, кажется, устроились <…> где-то. Ничего не говорят даже нам…»[502] Григорьев, письма которого имеют известную склонность к мелодраме, кажется, не слишком долго злился на Замятина, но тем не менее вскоре после этого, когда художник стал чаще ездить за границу, их пути понемногу разошлись. 5 августа Замятин писал Федину:

Мы сняли здесь с Людмилой Николаевной верх небольшой виллы, только что построенной одним англичанином: две комнаты, кухня, ванна, площадка на крыше – для dolce far niente [ничегонеделания] и солнечных ванн… <…> Снято все это (очень недорого) пока что на месяц; может быть, через месяц переселимся в Saint-Tropez, недалеко от Тулона. <…> Далеко не загадываем: жить прочно, оседло, с завтрашним и послезавтрашним днем – от этого уже отвык. Скорей всего просижу на юге довольно долго, похоже – придется продолжать тут начатый роман [ «Бич Божий»]. Чуть видна вдали – как эти горы <…> моя Америка. Так, может, и останется там: ни Магомет к горе, ни гора к Магомету. И так же далеко где-то мачеха моя – Россия. Думаю, что раньше Нового года туда не попаду. Посмотрим, куда свернет наш литературный обоз: вдруг с большака да опять на узенький проселок, где глаза и уши опять залепит тебе серой авербаховской пылью, так что и не продохнешь. У нас всяко бывает. A propos dAverbach [Кстати, об Авербахе]: я был почти уверен, что письма моего не напечатают. И очень хорошо…

Мы сняли здесь с Людмилой Николаевной верх небольшой виллы, только что построенной одним англичанином: две комнаты, кухня, ванна, площадка на крыше – для dolce far niente [ничегонеделания] и солнечных ванн… <…> Снято все это (очень недорого) пока что на месяц; может быть, через месяц переселимся в Saint-Tropez, недалеко от Тулона. <…> Далеко не загадываем: жить прочно, оседло, с завтрашним и послезавтрашним днем – от этого уже отвык. Скорей всего просижу на юге довольно долго, похоже – придется продолжать тут начатый роман [ «Бич Божий»].

Чуть видна вдали – как эти горы <…> моя Америка. Так, может, и останется там: ни Магомет к горе, ни гора к Магомету. И так же далеко где-то мачеха моя – Россия. Думаю, что раньше Нового года туда не попаду. Посмотрим, куда свернет наш литературный обоз: вдруг с большака да опять на узенький проселок, где глаза и уши опять залепит тебе серой авербаховской пылью, так что и не продохнешь. У нас всяко бывает. A propos dAverbach [Кстати, об Авербахе]: я был почти уверен, что письма моего не напечатают. И очень хорошо…