* * *

Еще до начала сражения французы начали пристреливаться к русскому арьергарду. 7 февраля произошла кровопролитная схватка в Цигельхофе арьергардных частей русской армии князя Багратиона и генерала Барклая-де-Толли с корпусами Мюрата и Сульта. Однако в тот день этим все и закончилось.

С рассветом 8 февраля Беннигсену доложили о перемещении неприятельских войск. Русский главнокомандующий приказал открыть артиллерийский огонь. Французы ответили тем же, двинув в атаку части левого крыла. Маршал Сульт для отвлечения внимания противника от движения корпуса Даву начал активные боевые действия. Но русские без труда отбили атаку и, перейдя в контратаку, бросили на французскую пехоту драгун.

С появлением частей Даву Бонапарт отдал приказ Ожеро и Сент-Илеру ударить по центру войск Беннигсена, стоявших в районе Зерпаллена. Но и здесь все пошло не так. Русские встретили противника плотным картечным огнем из семи десятков орудий. В это время погода окончательно испортилась: повалил снег, началась метель. Картечные выстрелы выбивали в колоннах французов целые просеки. Метель и кровавое месиво обескуражили воинов Великой армии. Воспользовавшись замешательством французов, из снежной мглы со штыками и саблями вылетели, начав очередную контратаку, рассерженные русские. Пушки смолкли. Сквозь завывания снежного вихря теперь слышались крики, стоны, звон стали… То был звук рукопашного боя.

Солдаты бились отчаянно, никто не хотел оставить поле боя за противником. Некуда было ступить, вспоминали очевидцы, всюду лежали трупы и стонали раненые. Постепенно русские стали теснить неприятеля, который шаг за шагом начал пятиться. А потом и совсем побежал, гонимый бросившимися в атаку гренадерами.

Кавалерия Беннигсена, двинувшись в сторону кладбища, едва не прорвалась к ставке Бонапарта, который с восхищением глядел на атаку русской конницы. В один из моментов боя Наполеон, не удержавшись, произнес:

– Какая отвага!.. Какая отвага!..

Вокруг французского главнокомандующего падали ядра, свистела картечь; рядом стонали раненые адъютанты, мертвые тела покрыли склон холма. Казалось, еще немного – и Великая армия побежит… Но, глядя на своего несгибаемого Императора, французские солдаты, устыдившись минутной слабости, с криками «Vivat l’empereur!» вновь бросились в бой.

Когда русские всадники уже могли разглядеть лицо «Буонапартия», неожиданно навстречу им вылетела французская кавалерийская лава. На поле битвы были пущены эскадроны маршала Мюрата. Разбив центр русской армии пополам, кавалеристы Мюрата столкнулась с русской конницей. Началась кровавая сеча! И вновь – звон стали, конское ржание, крики о помощи и команды командиров эскадронов… Человеческие страдания вперемежку с безжалостной бойней. Морозный воздух наполнился терпким запахом крови…