Вечером 12 апреля 1809 года Бонапарт находился в оперном театре. У Императора было хорошее настроение: еще накануне ему приглянулась одна молоденькая певичка, с которой он решил провести ближайшие выходные. До выхода чаровницы оставались минуты, когда курьер сообщил: армия австрийского эрцгерцога Карла несколько дней назад переправилась через реку Инн и ее передовые части уже на окраине Мюнхена.
– Почему я узнаю об этом только сейчас? – вспылил Наполеон, не зная, на кого обратить свой гневный взор – то ли на растерявшегося Бертье, то ли на дежурного адъютанта. – Надо же, Карл уже в Баварии! Где были егеря – почему проспали?! Где их голубиная почта?! Им мало платят?..
Когда Император вернулся в Тюильри, его пыл сошел на нет. Этот болван Карл сделал самую большую ошибку в своей жизни. Он вздумал угрожать могущественной Империи! За что и поплатится. До трех ночи Наполеон рассылал в разные концы Европы срочные указания. Потом приказал приготовить походную коляску…
Через несколько дней главнокомандующий уже был в Ингольштадте, откуда его войска, перегруппировавшись, приступили к боевым действиям. Спустя неделю доблестные маршалы Даву и Лефевр, окрыленные разгромом австрийцев под Экмюлем, вели маршевые колонны в сторону Вены.
Бонапарт прихрамывал (в последнем бою он был легко ранен в ногу). Однако это не мешало ему быть довольным: потери австрийцев оказались в три раза бóльшими[133]. 13 мая французы вошли в Вену. Эрцгерцог Карл с остатками своей армии отошел в низовья Дуная. Через несколько дней Наполеон, приказав соорудить понтонный мост с острова Лобау (в рукаве Дуная) на правый берег, переправил армию и атаковал австрийцев между Асперном и Эсслингом. Сражение, продолжавшееся два дня, было ожесточенным и кровопролитным. В пылу боя сложили головы маршал Ланн и генерал Сент-Иллер.
Из воспоминаний личного секретаря Наполеона барона де Меневаля: