«2 сентября в 5 часов пополуночи [граф Ростопчин] поручил мне отправиться на Винный и Мытный дворы, в комиссариат… и в случае внезапного вступления неприятельских войск стараться истреблять все огнем, что мною исполняемо было в разных местах по мере возможности в виду неприятеля до 10 часов вечера…

Уже перед сном Наполеону сообщили о возобновившихся сильных пожарах. Император приказал явиться в покои вновь назначенному военному губернатору Москвы маршалу Мортье.

– Мортье, в городе начались неслыханные пожары! – с тревогой посмотрел он на маршала. – До меня дошли сведения о массовых грабежах наших солдат. Объясните, в чем дело? Пьянство и безобразия могут явиться причиной пожаров. Это опасно! Приказываю немедленно навести порядок. За дисциплину отвечаете головой!..

Мортье навытяжку стоял перед Императором, не смея вымолвить слово.

– Вы еще здесь, Мортье?! – прикрикнул на него Наполеон. – Марш наводить порядок!..

Но, как оказалось, все только начиналось. В середине ночи Наполеона разбудили, сообщив, что в огне уже весь центральный квартал и Гостиный двор близ Кремля. Это уже начинало пугать. Прежде всего потому, что за крепкими кремлевскими стенами французы разместили артиллерийский склад. Не следовало списывать со счетов и тот факт, что русские, покидая древнюю царскую обитель, впопыхах оставили в целости свой пороховой склад. И если огонь подберется к пороху, понимал Наполеон, от Кремля останется ровное место…

– Ваше Величество, наши солдаты здесь ни при чем, – рассказывал ему возвратившийся из города Мортье. – Дома поджигают сами русские!..

– Варвары. А вы тушите, тушите их! – раздраженно кричал Бонапарт.

– Тушим. Но из-за сильного ветра деревянные дома вспыхивают один от другого…

– Ловите поджигателей!.. Защищайте Москву от всех и всего!..

– Ловим. Но от нескольких поджигателей, которых поймали, не удалось добиться ни слова… Молчали как рыбы. Я приказал их расстрелять…

– Доведите до местных жителей, что поджигателей ждет казнь. И не забывайте бороться с огнем: я не хочу, чтобы здесь повторился Смоленск. Чтобы к утру был наведен порядок!..

Цезарь де Ложье: «…Самое ужасное, самое плачевное – пожар больниц. Там было более 20 000 тяжелобольных и раненых. Только что пламя охватило эти здания, как из открытых окон послышались страшные крики: несчастные двигались, как призраки, и после томительных, мучительных колебаний бросались вниз. Считают, что таким образом погибло 10 000 больных и раненых – т. е. приблизительно половина.