– Почему «женераль Бонапарт»? – спросил он британского офицера. – На том же основании вы с полным правом можете называть меня Фемистоклом…

Одиссея Гулливера на Остров Лилипутов началась…

IV

IV

Снедаемый внутренней язвой, растравляемой печалью, он носил ее в себе и в пору процветания; это был единственный дар, полученный им от отца. Все остальное досталось ему от щедрот Небес.

О заслугах человека можно судить только после его смерти.

Приближение конца. – «Крыса». – Последний бой с лилипутами. – Смерть Наполеона Бонапарта. – Конфуз генерала Хадсона Лоу. – Возвращение Гулливера

…Двадцатый год оказался переломным в состоянии здоровья Наполеона. Начиная с июля Пленнику становится все хуже и хуже. Несмотря на преданность Хозяину, квалификация доктора-анатома Антоммарки не соответствовала той высокой миссии, которая на него была возложена. Как лечащий врач Императора Антоммарки оказался, мягко говоря, слабым. Впрочем, трудотерапия, как и прогулки на свежем воздухе, а также занятия с цветами и клумбами – все это, конечно, какое-то время помогало улучшить здоровье. Лицо Пленника слегка порозовело, он стал веселее – и даже улыбчив. Но…

Но «крыса» под ребрами уже не унималась. Тварь делала свое дело с методичностью ткацкого станка: где-то там, внутри организма, сплеталась страшная опасность, разгадать которую пока что не смог ни один из лекарей. «Крыса»-ткачиха работала день за днем, ночь за ночью, изводя жертву жестокими болями, приносящими страшные страдания. Враг знал: жертва бессильна. Ведь в ответ на все «крысиные» выкрутасы у доктора Антоммарки в запасе имелась лишь смехотворная клизма да вытяжной пластырь… Горячая ванна – и та пострашней!

С какого-то времени они уже начали понимать друг друга – «крыса» и жертва. Новый, 1821 год Наполеон встречал, зная, что этот год будет для него последним… Покой! В те дни это стало его самой вожделенной мечтой. Лежать и не чувствовать внутри себя «крысу» – вот он, верх всех его желаний. Покой – единственное желание, оставшееся из тех тысяч, которые у него когда-то были. Постель и покой… Покой…

– Какое это счастье – просто лежать в постели, – сказал как-то Наполеон доктору Антоммарки. – Это настоящее блаженство, которое я не променял бы на все страны мира…

«Желудок его не принимает никакой пищи, – пишет в январе 1821 года своей жене граф де Монтолон. – Каждые шесть часов его кормят чем-нибудь легким. Он все время лежит в полудреме на кровати или на диване. У него совершенно бесцветные десны, губы и ногти. Ноги его, постоянно обернутые фланелью и горячими салфетками, остаются холодными. Он говорит: «В лампе больше нет масла»… Вряд ли он еще долго протянет, но наш доктор уверяет, что перемена климата могла бы его спасти. Однако я скорее надеюсь, чем верю в это, ибо сейчас он более напоминает труп, чем живого человека».