– Райнер, – сказала она, – ты поосторожнее.

– Конечно. – Он отодвинул от себя пепельницу, видно, уже просто не мог курить. – Ты же видишь, что камера сейчас не работает.

– И что дальше? – спросила я, как только настороженная Анна-Мария исчезла в проеме балкона.

Райнер нервно засмеялся.

– Вот, представь, такая картина. Стою я у двери красивого особняка. – Хёсс будто нажал невидимую кнопку звонка. – И думаю, что человек этот действительно очень богат. Мне открывают дверь. Причем открывает ее сам хозяин дома. Высовывает голову и говорит: «У меня для тебя сюрприз, проходи!» Я больше ничего не помню, кроме того, что рядом с ним стояли еще несколько человек, лиц которых я сейчас не помню, но, думаю, они тоже были «непростыми». Хуже всего, что они вскинули руки в нацистском приветствии. И были в эсэсовской форме. И этот банкир тоже. «Какой-то нелепый маскарад, издевательство, прикол?» – подумал я сначала. Потом я подумал, помню: «Стоп! Я не говорил этому человеку, кто я такой и кто мой дед. Выходит…»

– Он знал это…

Хёсс резким кивком головы дал мне понять, что я права.

– Не исключаю, что и наша бизнес-встреча была запланирована лишь потому, что он знал, кто я такой.

– Что было дальше?

– Не мог же я набить всем лицо, – заметил Райнер, мило улыбаясь, – их было много. И я спросил их, зачем всё это, потому что в такое… сама понимаешь, сразу вот так вот поверить трудно. Они хотели, чтобы я побыл с ними. Чтобы я стал… возглавил одно нацистское движение, мощнейшее, имеющее сильное влияние на юге Германии. Но оно финансируется ими из Швейцарии. Эти люди в форме СС сказали, что они почтут за честь отужинать вместе со мной, что у них множество ко мне деловых предложений, что я должен остаться и что всё очень-очень серьезно. И что им нужен я, потому что только человек с таким именем, истинный потомок своего деда, только такой человек может повести толпу за собой…

– Проще говоря, они тебе сказали…

– «Будь нашим фюрером».

– Fuck, я думала, что так не бывает… – произнесла я вслух.

– Fuck, – повторил Хёсс, – я тоже так думал.

– Но это же как в кино.

– Это жизнь, – заметил Райнер невесело, – моя жизнь.

– Вообще… как ты описываешь этих товарищей… я бы сказала, что это кучка больных клоунов с тягой к переодеваниям…

Собеседник не улыбнулся.

– А потом начался настоящий ад. После того как я сказал этим людям, что не остаюсь на ужин, что я вообще не по этой части, что дед мой чудовище и убийца, они сказали, что найдут меня опять.

– Ну, может, и не найдут… – Я по-свойски похлопала Райнера по плечу.