Раду и Лучан выругались, а Ион-младший победно усмехнулся. Правда, его щегольской галстук сбился в сторону, а волосы на лбу слиплись от пота, но лицо было донельзя довольным.

– Вы ни черта не знаете окрестности, – сказал он. – А я здесь родился и жил. Расскажите, что случилось.

– Не лезьте в это, господин Воскову-Гроза, – донельзя взбешенный зашипел Раду. – Не ваше это дело, и батюшка ваш за это по голове не погладит.

Ион-младший раздул ноздри, собираясь ему ответить, но Лучан, уже подумав, вмешался:

– Кукушечьи стражи увезли ее, – выпалил он. – Они Раду хотят выманить, он у нас теперь преследуется по закону. Поэтому, господин Воскову-Гроза, езжайте-ка к матушке. Беды не оберетесь, если останетесь с нами.

Ион-младший заметно побледнел, обдумывая сказанное. Лучан хмыкнул и поехал дальше. Раду обогнал его.

– Но ведь сейчас не война! – недоуменно сказал им вслед Ион-младший. – И капитан Бассу…

– Это не капитан Бассу, – через плечо крикнул Лучан. – Там личный враг Раду и его семьи.

Раду зашипел и на него, недовольный тем, что Лучан разбалтывает все подряд, но Лучан не чувствовал вины. Все, что сейчас происходит, уже не утаить – так уж лучше пусть это будет правда из первых рук, а не дикие домыслы мающихся от скуки дам в гостиных.

Спустя несколько минут, когда уже Лучан думал, что они отвадили Иона-младшего, он обогнал их и бросил через плечо:

– Срежем через поля, я дорогу знаю. Следуйте за мной.

***

Тию могла только угадывать, что больше желанно Ницэ – чтобы Раду нагнал их по пути или чтобы они встретились только в столице.

Первое было бы страшнее. В этом случае стражам не пришлось бы отчитываться о том, куда пропал некий преступник. Скрывается от закона, чего удивительного? Скрывается… где-нибудь под дерном в пустошах…

А в столице можно было бы надеяться на суд, на возможность оправдаться… пусть и призрачную, но все же.

Летуца иногда молилась Матери-заступнице, иногда плакала, и Тию успокаивала ее.

Сама она не молилась, да и слез не было. Только страх, грызущий изнутри живот, от которого тряслись руки.

Тию давным-давно поняла, что ни Хранителям, ни Матери-заступнице до нее и Раду дела нет. Наверно, у них много других забот, может быть, более важных, чем судьбы двоих детишек, которые вечно попадают в беду. Поэтому она не молилась, но знала, что Раду обязательно придет.