Он рассмеялся, и внезапно в его лице промелькнуло легкомыслие:

– Это все.

– Что…

– Кэти, я тебя люблю. – В отличие от предыдущих своих речей, это он произнес совершенно просто, словно говорил о погоде. Бушующие страсти, которые он изливал на меня прежде, все еще таились за этим спокойствием, не столько скрытые, сколько облагороженные.

– Не говори того, что на самом деле не думаешь.

– Я любил тебя, обожал, желал, сколько себя помню. Превратил это в навязчивую идею, в проклятие, в муку. Я перебрал столько вариантов, и это, наверное, все еще правда. Но ты была права, я сам все выдумал. И так быть не должно. Мы в Аркадии, и тысячи аркадских душ нуждаются в спасении. Бледная Королева попрежнему с нами играет – и охотой, и… – он покачал головой. – Я не хотел, чтобы все оказалось таким запутанным. И без того все слишком долго было запутанно, а я только продлил это состояние.

– Я… я не понимаю.

– Я тебя люблю, – меня пронзил взгляд его голубых глаз, – как сестру, как любовницу, это не имеет значения.

– Но…

– Я хочу, чтобы ты узнала все, что тебе нужно. Все, что хочешь узнать. Ты сомневаешься в правдивости своих воспоминаний, и если это может дать тебе ответы, то я готов заплатить сколько потребуется.

Я наблюдала, как он, расправив плечи и наполнившись решимостью, шагнул к торговцу. И не слышала его слов, поскольку не слышала ничего, кроме оглушительно громкого биения собственного сердца. Барабанный бой начал отбивать тревогу, когда я увидела, как он наклоняется к торговцу, а тот потирает руки.

– Нет, Лаон! – крикнула я вслед. – Лаон!

Он обернулся.

Его имя прозвучало непривычно. Я так долго его не произносила.

Но в таком случае он, возможно, и должен чувствовать себя чужаком. Он не мой брат, а я не его сестра. Эта мысль принесла за собой боль утраты, заставила отчаянно цепляться за него, за то, что было между нами.

– Лаон, – сказала я, – нет. Я не хочу, чтобы ты платил такую цену.

– Но твои воспоминания…

– Не хочу. Потому что… – я запнулась.

Вина и стыд, что во мне боролись, попытались вместе удержать мою руку. Обвинения заполонили разум, и на мгновение из-за своих сомнений я растеряла слова. Быть может, я просто пыталась извращенно воссоздать нашу детскую близость? Поддалась древнему греху? Придавала ли я новый смысл нашему прошлому или отыскала сокрытую часть самой себя? Были ли это истинные тайны моего сердца или всего лишь подделки?

Он ждал. Я видела, как дрогнуло его горло, когда он сглотнул. Посреди толпы и шума рынка мы были одни. Лаон был здесь единственным реальным существом.