– Ты достал список телефонов, который я просила? – спрашивает Эбба, когда ему приносят его заказ.

– Какой список?

– Ясмины. Мне он нужен, чтобы кое-что проверить.

– Ах, этот, – говорит он, набивая рот орехами. – Нет, ты не сказала мне, зачем тебе это нужно, и, честно говоря, мы больше не можем этим заниматься. Вокруг тебя постоянно происходит слишком много всего.

– Но… – начинает было Эбба, но закрывает рот, когда понимает, что это больше не имеет значения.

Она определенно уволена из «Адвокатского бюро Кёлер». Искать гадалку – не ее работа. Однако она должна сообщить Саймону о ситуации с Дугласом.

– Вы должны что-нибудь сделать с Джорджио Моретти, – говорит она, наблюдая за тем, как Саймон как-то уж чересчур внимательно изучает ее, но ей на это плевать. – Дуглас сказал мне, что кто-то снимал его на видео и фотографировал, когда он был голым, но он не осмеливается прямо сказать кто.

– И ты думаешь, что это Джорджио?

– А кто же еще? Мальчику ужасно плохо. Я даже не хочу думать о том, что происходит у него дома.

Саймон массирует переносицу двумя пальцами:

– Прокурор никогда не согласится на обыск жилища в таких обстоятельствах. Дуглас сам должен рассказать об этом, а не человек, на которого в полицию подали уже несколько заявлений.

– Но тогда поговори с ним ты. Сделай же хоть что-нибудь!

– Как я уже сказал, я не знаю, смогу ли я сделать для тебя хоть что-нибудь еще, Эбба. Ты должна понять, что ты потеряла лицо. Я знаю, ты была хорошим полицейским, а еще я знаю, многие думают, что с тобой несправедливо обошлись, но…

Он замолкает и смотрит в сторону, на человека, который входит в бар.

Это Тимо Рантанен в неизменных деревянных башмаках на босу ногу. Он оглядывает столы, смотрит на Эббу и Саймона и, когда замечает их, подходит и дышит перегаром Эббе в лицо. Она готовится отразить атаку, но немного расслабляется, когда лицо Ранты расплывается в широкой ухмылке:

– Вот ублюдки. Вы опять здесь и опять пьете крепкий алкоголь?

– Э-э… виски, – уточняет Эбба.

– И колу, – вставляет Саймон.

Ранта морщится, его зубы испачканы снюсом.

– И когда ты станешь настоящим мужиком, а? – Он протискивается между ними, обнимает за плечи, будто старых друзей, наваливается всем своим весом, так что Эббе приходится поставить ногу на пол, чтобы не упасть со стула. – Как же хорошо, что вы здесь. Я не люблю связываться с копами, так сказать, без надобности. Но раз уж я вас застал в хорошем расположении духа, то скажу, что вам, возможно, следует знать одну вещь. – Он смотрит на них по очереди, и хотя сама Эбба достаточно выпила, ее тошнит от кислого запаха, который источает здоровяк. – Девушка, которую, как ты думала, убил я, – продолжает он. – Она уронила шейный платок, когда они с братцем уходили отсюда. – Он кивает в сторону выхода. – Здесь, на стоянке. Я пытался догнать их и сказать им об этом, но они убежали. Чего-то до смерти испугались. Может, меня.