— Наверное, — ответила Келли. — Как я говорила, пистолет был у меня в руке, а потом мистер Гекльби засунул его себе в штаны.

У Сэм сердце подскочило в груди. Она бросила взгляд на таймер на телефоне. Убедилась, что за дверью не стоит чья-нибудь тень.

— Ты говорила моему отцу то, что сейчас сказала мне? — спросила она.

— Нет, мэм. Я мало говорила с вашим папой вчера. Я была расстроена, потому что они держали меня в больнице, и живот у меня болел, как обычно, и они говорили, что оставят меня на ночь, а я знаю, что это очень дорого.

Сэм закрыла блокнот. Надела колпачок на ручку. Сменила очки для чтения на обычные.

Ее положение оказалось в своем роде уникальным. Как адвокат защиты она не имеет права привлекать свидетеля, если знает, что свидетель будет лгать. Из-за этого правила адвокаты обычно не хотят, чтобы подзащитные говорили им всю правду. На полной правде редко можно построить хорошую защиту. Сэм сохранит в секрете все, что рассказала ей Келли, но не она будет вызывать свидетеля или устраивать перекрестный допрос, так что ее руки не будут связаны. Она может просто опустить неблагоприятные факты, пересказывая Расти свой разговор с Келли, и пусть он сам позаботится обо всем остальном.

— Мой дядя Шейн умер в больнице, — сказала Келли, — и его жена и все они потеряли дом, потому что счета были очень большие.

— Тебе не выставят счет за пребывание в больнице.

Она улыбнулась. Зубы как белые бусинки.

— А мои родители знают? Им так будет гораздо спокойнее.

— Я обязательно им скажу.

— Спасибо, мисс Куинн. Я очень благодарна вам и вашему папе за все, что вы делаете.

Сэм катала ручку между пальцев. Она вспомнила кое-что из вчерашних теленовостей.

— Ты не знаешь, в средней школе есть камеры наблюдения?

— Да, мэм. По одной в каждом колидоре, кроме той, что у приемной. По ней кто-то двинул, и ее развернуло, и там дальше ничего не видно.

— Существует слепая зона?

— Не знаю, слепая или нет, но где-то после середины колидора она ничего не видит.

— Откуда ты это знаешь?

Келли подняла худые плечи и секунду подержала их так, прежде чем опустить.

— Да это все знают.