Келли не ответила. Так и продолжала сидеть, опустив голову. Волосы закрывали лицо. Сэм слышала, как она шмыгает носом. Ее плечи затряслись. Она плакала.

— Келли, почему ты расстроилась?

— Потому что мистер Пинкман был не плохой. — Она снова зашмыгала. — И та девочка совсем малышка.

Сэм стиснула руки. Оперлась локтями на стол.

— Зачем ты пришла в среднюю школу вчера утром?

— Потому что…

— Потому что что?

— Потому что я притащила пистолет из папиного бардачка. — Она шмыгнула носом. — И я держала его в руке, когда я убила двое людей.

Обвинитель внутри ее хотел дожать обвиняемую, но Сэм была здесь не затем, чтобы сломать девушку.

— Келли, ты наверняка уже устала выслушивать от меня одно и то же, но это очень важно. Никому и никогда не говори то, что ты только что сказала мне. Хорошо? Ни родителям, ни знакомым, ни незнакомым — особенно никому в тюрьме.

— Они мне не друзья, так мистер Расти сказал. — Каскад густых волос приглушал голос Келли. — Они могут навлечь на меня беду, потому что сами хотят вылезти из беды.

— Все правильно. Никто из тех, кого ты там увидишь, тебе не друг. Ни охрана, ни сокамерники, ни уборщики — никто.

Девушка шмыгнула носом. Цепочка наручников снова зазвенела под столом.

— Я ни с кем там не говорила. Просто молчала, как обычно.

Сэм вытащила все оставшиеся салфетки из сумочки и отдала Келли.

— Я поговорю с твоими родителями до того, как ты их увидишь, и скажу им, что они не должны спрашивать у тебя о том, что случилось. — Сэм предполагала, что Расти уже прочитал Уилсонам эту лекцию, но, прежде чем она уедет из города, им придется выслушать это и в ее исполнении. — Все, что ты мне рассказала про вчерашний день, остается между нами. Хорошо?

Она опять шмыгнула носом.

— Хорошо.

— Высморкайся. — Она подождала, пока Келли выполнит это указание, и продолжила: — Расскажи об Адаме Хамфри. Вы познакомились в школе?

Келли покачала головой. Сэм все еще не видела ее лица. Только макушку головы.