Мужиков у дома картографов собралось неожиданно много. Вроде бы и людей в деревне столько не встретилось за пару дней, откуда только взялись? Группками по двое-трое они стояли и сидели на траве, у забора и на обочине дороги, переговаривались негромко, поглядывая на дом, курили и словно ждали какого-то сигнала. На сваленных у калитки темных от дождя бревнах сидели рядком какие-то помятые личности в серых ватниках, курили, пряча сигареты в горсти и сплевывая сквозь зубы. Ружья, прислоненные к бревнам, как палки, смотрели в хмурое небо черными зрачками.

Все выбрались из машины и остановились, разглядывая дом и людей.

Прихромал Палыч, сильно отмахивая рукой.

— Не выходят они. Наши базарят: раз боятся, значит виноваты. О штурме думают… — Тут егерь увидел пистолет Волкова и замолчал.

— Мужики! — раздался с чердака дома тонкий от испуга голос. — Да вы чего, мужики? Вы же нас знаете. Пили же вместе!

— Мало ли что пили! Со всеми пили… Кто вас знает, городских! — В осадном войске произошло движение. Кто-то встал, разминая ноги. Кто-то затоптал сигареты. Кто-то взял ружье. — А чего тогда из деревни драпанули на ночь глядя, когда девчонка-дачница пропала?

— Да сдалась нам девчонка! На кой ляд… Больные мы, что ли? — Голос аж осип. — В райцентр ездили, приборы новые по заказу пришли. Месяц ждали! У Вальки на Староконюшенной ночевали, утром на складе затарились, продуктов взяли и назад. Мужики, да сами подумайте, зачем нам!

— Майор… — предостерегающе начал Холмс, но Волков от него отмахнулся.

— Что за Валька, знаешь? — быстро окликнул он Потапыча.

— Дык все знают. Староконюшенная, пять, гостиница у нее там, — искренне удивился егерь, как если бы майор спросил у него про столицу России.

Волков выхватил мобильный и отошел по дороге, пытаясь поймать сигнал. Набрал номер и отвернулся, негромко разговаривая.

Ватсон и Холмс переглянулись, привычно договариваясь без слов. Петр сплюнул в лужу:

— Да мутные они, картографы эти. Ездят по всей округе, уазик у них опять же.

— Молчи лучше! — вскинулся Потапыч. — До пальбы один шаг.

Майор вернулся, встал рядом и, прищурившись, оглядел дом и собравшееся ополчение.

— Мужики! Погодите! Давайте разберемся! — За грязным стеклом чердака мелькали два бледных перекошенных лица.

— Да разберемся сейчас! Выходи, чего окопались? Пидоры! Обосрались?! — свирепо и хрипло вдруг крикнули с бревен. Как если бы это и был ожидаемый сигнал, народ потянулся ближе к дому, беря его в кольцо. Двое, перехватив сподручнее топоры, неторопливо двинули к дверям. Забряцали железом разбираемые ружья.