Он оглядел присутствующих, все они до одного отрицательно покачали головой. Включая и Бенедикта. Который резко сжал пальцы в кулак, после чего перестал двигать головой.

– Позвольте мне спросить еще раз, – сказал Арман. – Как пожилой женщине, предположительно с начинающейся деменцией, могло прийти в голову даже хотя бы просто спросить о душеприказчиках?

После паузы Кейти ответила:

– Это моя идея. Я нашла такую возможность и предложила ей. Баронесса согласилась, что попробовать стоит.

– А выбор душеприказчиков?

– Это она сама решила.

Эти слова повисли в воздухе, обретая запах лжи. Арман позволил паузе затянуться, наконец заговорил:

– Включая и Бенедикта?

Рейн-Мари внимательно наблюдала. Не за Кейти – за Арманом. Она следила, как он с чуть ли не пугающей вежливостью выбивал подпорки из рассказа, пока тот не рухнул.

– Это была моя идея, – призналась Кейти. – Вообще-то, баронесса хотела назначить меня, но я сказала, что ничего не получится. Как только узнают, что девичья фамилия моей матери Киндерот, ее семья обвинит меня во влиянии на баронессу.

Жан Ги вскинул брови, но предпочел не высказывать ту мысль, которая у всех в комнате была на уме.

– Ну и тогда мы решили назначить душеприказчиком вместо меня моего бойфренда, – сказала Кейти. – Я за него могла поручиться: он честный, добрый и будет поступать как надо.

«И делать то, что она ему говорит», – подумал Жан Ги.

– Но вы ушли от него, – заметила Рейн-Мари. – Так нам Бенедикт сказал.

– Так мы решили заранее, – ответила девушка. – Чтобы никаких связей не обнаружилось. Даже нотариус не знал.

– Значит, на самом деле вы не порвали отношения, – сказал Бенедикту Жан Ги. – Ты только вид делал. Еще одна ложь.

Слой за слоем. Ложь за ложью. Чтобы прикрыть гнойную истину. До которой они еще не добрались.

– Неужели вы думали, что мы не обнаружим? – спросил Арман.

– Я не думала, что кто-то будет вообще задавать вопросы, – ответила Кейти.

– Мы не думали, что делаем что-то плохое, – сказал Бенедикт.