Когда загремели инструменты и полилась вода, она сказала:

– Ты молодец, ты в курсе?

Звуки стихли.

– Что?

– Возвращаю комплимент.

В голос Доу вернулись раздраженные интонации:

– Играешь в благородство? Мне это не нужно, оставь себе.

Джемма его проигнорировала. Потому что она хотела сказать – а она всегда делала то, что хотела, утрись, Доу, – и потому что момент все еще был подходящий. Джемма жила с убеждением, что нельзя игнорировать магию подходящего момента, потому что потом он определенно еще долго не представится.

– Ты отличный спец, – сказала она, не открывая глаз. – И тебя не повышают только потому, что эти кретины не хотят давать тебе руководящую должность… – Ладно, возможно, она лукавила. – Ну и еще потому, что, чтобы руководить людьми, нужно уметь с ними ладить. С этим у тебя, конечно, косяк. Не стоило тебе хамить стерве Роджерс из Центрального офиса.

– Я ей не хамил, – тут же возразил он.

– Нет, еще как хамил, – с удовольствием ответила Джемма. – Поставил старую суку на место. – И мечтательно добавила: – Здорово тогда вышло. Ты еще и выговор получил! Просто праздник.

– Роген…

– А все остальное… – настойчиво перебила она. – Про тебя. Ну, ты знаешь. Все это – чушь собачья. Просто хотела тебе сказать.

Доу снова загремел своими орудиями пыток – и ничего ей не ответил.

А когда Джемма открыла глаза, то увидела его молча стоявшим в дверях кухни.

Фальшивого Теодора Купера.