– Точно. Я даю показания для защиты. И вечером я, вероятно, выйду отсюда и напьюсь, чтобы забыть об этом.

Гас повернулась к Майклу и положила ладонь ему на плечо:

– Не надо.

Оба они ощутили тепло, излучаемое ее рукой. Майкл накрыл ее руку своей.

– Может быть, встретимся вечером? – спросил он.

Гас покачала головой:

– Мне надо поехать в тюрьму. Ради Криса.

Майкл отвел взгляд.

– Ты права, – ровно произнес он. – Всегда следует делать то, что хорошо твоему ребенку.

Он поднялся и пошел по коридору.

– Миз Вернон, – начал Джордан, – вы арт-терапевт.

– Совершенно верно.

– Не могли бы вы рассказать, что это такое? – Он обворожительно улыбнулся. – У нас в Нью-Гэмпшире не много арт-терапевтов.

Фактически Сандра Вернон прилетела из Беркли. У нее были: калифорнийский загар, короткие платиновые волосы и степень доктора наук по психологии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.

– Что ж, мы работаем в области психического здоровья. Нас вызывают к клиенту, и, пользуясь определенной методикой, мы просим его что-нибудь нарисовать, например дом, дерево или человека. И на основании того, что он нарисовал и в какой манере закончил рисунок, мы можем сделать заключение о его психическом здоровье.

– Невероятно! – искренне изумился Джордан. – Вы смотрите на упрощенные рисунки и понимаете, что происходит в голове у человека?

– Безусловно. В отношении маленьких детей, которые не могут еще связно рассказать о чем-то, мы можем выяснить, подвергаются они сексуальному или физическому насилию и тому подобное.

– Вы работали с подростками?

– Да, время от времени.