– Сексуальное насилие?

– Да. Жертвы насилия фиксируются на языке, ресницах и клиновидных предметах. И также ремнях. – Сандра, прищурившись, изучала картину. – И череп парит в небе. Обычно, когда мы встречаем человека, рисующего парящее тело без рук или одну голову, это означает, что этот человек потерял контроль над своей жизнью. Его ноги, образно говоря, не стоят на земле, поэтому он не в состоянии убежать от того, что ему докучает.

Джордан положил картину на стол для улик:

– Миз Вернон, если бы вы столкнулись с этой картиной в вашей практике, каковы были бы ваши клинические рекомендации художнику?

Сандра Вернон покачала головой:

– Я была бы весьма обеспокоена психическим состоянием художника с его склонностью к депрессии и даже самоубийству. И посоветовала бы обратиться к психотерапевту.

Мелани задвигалась на своем месте. Ей впервые было разрешено выслушать свидетельские показания, поскольку она уже выполнила свой долг как свидетель. Из всех показаний, которые ей довелось выслушать, показания этой женщины из Беркли оказались наиболее неприятными.

Язык. Ресницы. Клиновидные предметы.

Предупреждающие сигналы, сексуальное насилие.

Она сжала руки на коленях, отчетливо вспомнив, каким на ощупь был дневник Эмили, который она нашла засунутым за подгнившую панель стенного шкафа. Тот самый дневник, который она предала огню.

И который прочла от начала до конца.

Мелани протиснулась мимо людей из ее ряда и, спотыкаясь, вышла из зала суда, пройдя мимо Гас Харт, ее мужа и сотни других людей. Потом кое-как добралась до женского туалета, и ее вырвало прямо на пол.

– Миз Вернон, вы посещали художественный колледж?

– Да, – улыбнувшись прокурору, ответила Сандра. – В те времена, когда вокруг еще бродили динозавры.

Барри даже не попыталась выдавить из себя улыбку.

– Это правда, что при подаче заявления в художественный колледж надо послать туда от пятнадцати до двадцати слайдов с вашими работами?