Список объектов, в отношении которых было намечено проведение специальных мероприятий, был утвержден. 15 октября Постановлением ГКО было поручено при появлении войск противника у ворот Москвы НКВД «произвести взрыв предприятий, складов и учреждений, которые нельзя будет эвакуировать, а также все электрооборудование метро (исключая водопровод и канализацию»[1128]. Выполнение задания по взрыву объектов в столице должно было начаться по письменному предписанию за подписью первого зам. нач. УОО НКВД С.Р. Мильштейна или по приказу замнаркома НКВД СССР, переданному по телефону.
Проведение специальных мероприятий в силу секретности было неожиданным для населения, не способствовало нормализации обстановки, прекращению начавшейся паники. Например, как должны были реагировать жители г. Сталиногорска, ставшие очевидцами уничтожения основных агрегатов ГРЭС: более 10 тонн ВВ было заложено в 22 наиболее уязвимые места электростанции и одновременно взорваны. Сила взрыва была такова, что горящее трансформаторное масло взрывной волной было выброшено на высоту до 200 м, а в домах в радиусе до 600 м выбиты стекла. На электростанции после взрыва начался большой пожар, а затем прогремели новые взрывы – это уничтожали химический комбинат № 100 и ряд заводов[1129].
В столице и области НКВД СССР создал группы сопротивления и подполья для ведения боевой, разведывательной и диверсионной работы, которые запасались оружием, взрывчатыми и горючими веществами. Только Особая группа НКВД СССР в Москве располагала 50 складами с оружием, зажигательными и ВВ, причем лишь диверсантам и боевым группам предназначалось 3,5 тонны тола, 700 гранат, большое количество оружия и боеприпасов. У подпольщиков были 21 переносная радиостанция, 6 мощных стационарных приемо-передаточных раций, 2 мощные стационарные радиовещательные станиции, 2 автомашины с радиовещательными установками и 3 батарейных приемника[1130].
По предложению Л.П. Берии в Москве были созданы нелегальные резидентуры и группы боевиков для развертывания здесь нелегальной работы. НКВД планировал использование нелегалов-боевиков нескольких подпольных групп, оставляемых в Москве. Комплектование материально-технической базы подполья, размещение подпольных радиостанций началось еще в августе-сентябре 1941 г. Они создавались в основном Особой группой – 2-м отделом (нач. П.А. Судоплатов), а также 3-м (секретно-политическим) Управлением (нач. Н.Д. Горлинский) и одной группой Транспортного отдела НКВД СССР (нач. Н.И. Синегубов)[1131].
Организованное чекистами подполье состояло из независимых групп, во главе с их руководителями (они же резиденты), в составе старших звеньев, агентов-связников, агентов-радистов, боевиков и тех, кто мог осуществлять разведывательно-диверсионную работу в условиях оккупационного режима. Помимо них были небольшие, имевшие специальные задания, автономные группы и одиночки, которые подбирались для подпольной работы из числа сотрудников НКВД, проверенных агентов и патриотов, добровольно изъявивших готовность выполнять задания органов НКВД в тылу противника[1132]. Каждый подпольщик был легализован: снабжен необходимыми документами, заблаговременно устроен на работу в зависимости от профессии, социального происхождения, подлинной или легендируемой биографии. Они могли значиться в качестве владельцев кустарных мастерских или торговых палаток, рабочих железных дорог и городского транспорта, монтеров, слесарей, граверов, шоферов, извозчиков, сторожей и официантов. Участники групп ежемесячно получали зарплату (в среднем 1180 рублей), одну рабочую продовольственную карточку и красноармейский пакет. Всего было сформировано 38 РДГ, подготовленных на оседание и 78 агентов-одиночек, предназначенных для выполнения специальных заданий в оккупированной столице. В общей сложности на нелегальное положение были переведены 243 человека, из них 47 сотрудников органов безопасности[1133].