Воняло дезинфекцией, дуло из окон, за дверью по коридору беспрерывное хождение и голоса. А главное, свет погасить нельзя ─ клопиный зуд становится адским. Особенно этим посланцам ада нравилась младенческая невинная кровь. Погасишь свет ─ сразу мальчик начинает плакать, зажжешь свет ─ вереницами выползают из-под пеленок, ползут по горлышку, по личику. Говорят, самый злой ─ тамбовский клоп. Это те говорят, кто венского клопа не знает. Потому решил свет не гасить. Кошечку Кристеньку, ныне покойную, пусть земля ей будет пухом, клопы не трогали. Но ее после такого перелома судьбы все время мучила жажда и приходилось ходить в конец коридора к умывальнику с кружкой. Среди всей этой ночной суеты, когда становилось поспокойнее, а где-то ко второй половине ночи и вовсе затихли шаги и голоса, я не знал, что делать. Спать, конечно, не мог и ничего серьезного читать не мог. Да и не было ничего с собой. Поэтому начал читать книгу Калинина.

Всякая ситуация требует своих авторов и своих книг. Пошлый и тяжелый фарс свободы, который мне в первую же ночь довелось пережить, как нельзя лучше дополнялся книгой Калинина о коммунистическом воспитании. Читая ее, я почувствовал некоторое облегчение и даже надежду. Особенно, когда прочитал о клопах: "Клопы ─ это же нетерпимая вещь, это позор, а люди все время задают себе вопрос, каким должен быть человек при коммунизме, каким свойством будет отличаться. (Смех.) Люди разглагольствуют о воспитании детей, а себе в квартире устроили клоповник. Ну что это такое! Разве это культурные люди? Это дворянские тюфяки, сохранившиеся от старого русского общества. (Смех.)" Цитирую по книге, которую много лет спустя приобрел на "фломаркте" (блошином рынке) в Берлине. На книге овальная печать: "Humboldt-Universitaet Berlin. Bibliothek, Slavischer Institut". Даже указана дата приобретения: 4.11.1971. Печать перечеркнута накрест коричневым. Безусловно, после утраты ГДР-овской родины выброшена, подобрана старьевщиками и приобретена мной за марку.

Я так много останавливаюсь на этом эпизоде, потому что именно он дал мне толчок написать эти мои эпистолии. Идея давно мелькала, написать о первой осени на Дунае и связанных с ней мыслях и чувствах. Но все не мог собраться. Тайна творчества, как всякая тайна зарождения во второстепенном, иногда до смешного второстепенном. Увидал Лев Николаевич Толстой сломанный куст репейника, и возникло желание написать о Хаджи-Мурате.

Тему борьбы с клопами Михаил Иванович Калинин затронул среди прочих в своем докладе на собрании партийного актива Москвы второго октября 1940-го года. Время было перестроечное. Приходилось перестраиваться на дружбу и союз с бывшим идеологическим врагом. К приезду Риббентропа разыскали на Мосфильме красное знамя с черной свастикой в белом пятне, которое до того использовали в антифашистских фильмах. В кратком философском словаре под редакцией евреев-активистов Юдина и Розенталя, выпущенном весной 1941-го года, есть понятия "троцкизм", "бухаринцы", но нет определений "нацизма", "фашизма". И сразу после "антипода" идет "антитеза", а определение "антисемитизма" отсутствует.