Я только выругался по-немецки, чем заработал восторженный взгляд инспектора.

Я совсем забыл об этом чертовом празднике, о приглашении, которого Курт добился благодаря скандалу с Нелли Томпсон; разумеется, теперь обе стороны готовились к кровавой схватке в стенах фамильного замка, и присутствие свидетелей из клана Кэмпбелл лишь подогревало их боевой азарт. В тот же вечер я подошел к хмурому, погруженному в себя Курту и сообщил, что намерен ехать вместе с ним в Шотландию.

– Нет, – кратко и емко ответил Мак-Феникс.

– Курт, я поеду.

– Нет!

Я увидел его лицо и отступил, временно, с тем, чтобы ночью, после упоительно бурного секса, вновь пристать с уговорами, с убеждениями; я заверял, что мечтаю увидеть земли его предков, вдохнуть терпкий, соленый воздух залива Файн, прикоснуться к легенде, познакомиться, если будет дозволено, с представителями клана; я в таких восторженных красках говорил о его покинутой родине, что глаза Курта невольно затуманились воспоминаниями. Ударил я и по главной башне его крепости, ударил метко, так, что дрогнул весь замок до основания: я пояснил, что намерен исподволь работать, присмотреться к его семье – к мачехе и брату с точки зрения психиатрии, попытаться поставить диагноз, который, вполне возможно, поможет нам в дальнейшей борьбе.

– Анна – психопатка на сорок баллов, Альберт – шизофреник, тоже мне, тайна, – мрачно буркнул Курт, но по тону я понял: лорд готов уступить.

Я потянулся, поцеловал его и прошептал со всей отпущенной мне страстью и со всем отпущенным мне лицемерием:

– Я просто хочу быть с тобой, Курт, хочу принадлежать тебе в этих древних, столь дорогих тебе стенах, отдаваться так, как отдавался, должно быть, боевой соратник своему королю, дабы укрепить его дух перед битвой.

Я не слишком надеялся на успех, но ноздри Курта затрепетали от гневного возбуждения, зрачки расширились; властной рукой проведя по моему бедру, он спросил с медленной тягучей улыбкой:

– Хочешь принадлежать мне, Джеймс?

– Да, мой король! – без тени сомнения ответил я. – Дозволь мне быть с тобой. И делай со мной все, что хочешь!

– Все, что хочу, Джеймс? Все, как хочу?

У меня поплыло перед глазами от его интонаций, я часто сглатывал пересохшим горлом и смог лишь покорно кивнуть, еще раз и еще; и когда он привел в исполнение свою хищную угрозу, когда он трахнул меня так, как хотел, как давно не позволял себе, я вытерпел и был вознагражден:

– Хорошо, Джеймс, все, что хочешь, я совершаю ошибку, но… Ты заслужил.

Я зажмурился, точно получил пощечину, но стерпел. Я многое готов был стерпеть, лишь бы ехать с ним, лишь бы прикрыть его собой в случае опасности. Я затолкал обратно невольные слезы, понимая, что своим лживым энтузиазмом заработал подобное обращение.