Очередная масса вопросов мучила Френсиса Слайта, и вновь под подозрение попадал Роберт Харли, с таким энтузиазмом рванувший по следам Коннерта к морю. С другой стороны, тело было спрятано паршиво, его должны были найти, пусть не сейчас, когда едва ли отыщется парочка энтузиастов, готовых нырять в холодной воде, но весной точно, грот был часто посещаем, можно сказать, достопримечательность побережья, излюбленное испытание новичков. Складывалось впечатление, что тело Коннерта пытались не столько спрятать, к нему пытались привлечь внимание, но патологоанатом никак не мог найти причину подобного захоронения.

Следующей новостью, следующей находкой стала банальная флешка.

Дело в том, рассказывал Слайт, что когда искали Коннерта, – после первого покушения на Курта, вечность назад! – в доме обнаружилась масса странных вещей. Вернее, не обнаружилась. Блокнот, который в подробностях описал водитель такси, исчез без следа, за исключением листков, принятых за предсмертную записку. В камине явно что-то жгли, но что именно, определить не удалось. Пропал ноутбук писателя, пропал его телефон. Зато в сарае обнаружилась лопата со следами свежей, влажной земли. Следствие сделало вывод, что перед смертью Том закопал телефон и ноут, а блокнот сжег, скрывая улики. И все это время полиция исследовала пещеры неподалеку от пляжа, искала в доме, потерпев фиаско с обученными ищейками, вручную перекапывала сад, разбив его на квадраты.

Тайник Коннерта нашли в погребе, под прогнившими досками и мешками с удобрениями. Аккуратно запаянный пакет, в нем аккуратно заклеенный конверт, на котором торопливым неровным почерком пояснялось: «на случай моей смерти»; в конверте флешка на 4 гегабайта. С двумя фотографиями и одной-единственной аудиозаписью, очевидно, с телефона. Ни самого телефона, ни блокнота, ни ноутбука, ни записки. Вся добыча после полугодовых поисков улик.

Но дело того, по мнению Слайта, стоило.

На первой фотографии был Томас Коннерт, Софи Даньер и третий, неизвестный нам парень средних лет, брюнет с синими глазами, с привлекательным лицом, которое слегка портили, на мой вкус, пухлые губы и какая-то чертовщинка в глазах. На второй фотке тот же брюнет весьма вольно обнимал Софи Даньер, из чего сделали вывод, что он и был ее «парнем, сидящем на героине», тем, ради кого она тянула деньги у Харли.

Аудиозапись была скверная, с многочисленными помехами, фонило так, словно Том на ощупь включил диктофон в кармане куртки. Диалог шел по-французски, и после расшифровки и перевода вкратце мы получили следующее.