– Почему ты раньше не сказал мне, Курт?

– О чем?

– О том, что я Мак-Дилан? Ты ведь с самого начала это понял, да?

– Нет, Джеймс. Если бы я сразу понял, что ты Джимми, я не позволил бы себе… – Он запнулся, но я и без продолжения догадался, о чем он. – Потом я, конечно, докопался до истины, фотографии нашел, но толку? Ты все равно не помнил ни черта, ты и сейчас не помнишь, хотя столько увидел. А Анна… Анна бы тебя убила. Джимми Мак-Дилан не прожил бы и часу, ты же видел, как она испугалась, когда поняла, что ты – это он. Тот самый наследник Терезы.

– Господи, да что я сделал-то?

– А я почем знаю? Трепался, наверное, как обычно. Трепач ты известный.

– Расскажи мне все, пожалуйста! Курт… Получается, мы встречались в детстве? Ведь я проводил здесь каждое лето до гибели сестры!

– Ты снова выбрал дурацкое время для откровений, Джеймс Патерсон. Я же сказал: вернусь и поговорим. – Он помолчал, потом вздохнул: – У меня к тебе просьба, Джеймс. Я хочу пообщаться со Слайтом сейчас, до приезда адвоката.

– Ты с ума сошел! Да я сам тебе не позволю!

– Придурок, я не скажу лишнего. Просто… Просто так нужно.

– Позвать Слайта сюда? Или… хочешь взглянуть на Анну, извращенец?

– Хочу. Говорят, все убийцы вновь приходят на место преступления. Почему я должен отступать от канона?

– Вот ведь придурочный пингвин! Еще и развлекается!

– Ты сделаешь, Джеймс Патерсон? Или крутиться самому?

– Лежи пока! – Я быстро встал и вышел к констеблю.

Я не стану приводить на этих листах весь тот бред, что я вывалил на бедного малого, но в общих чертах выходило, что милорд очень хочет побеседовать с инспектором, возможно, он созрел для признания, а значит, нужно срочно вести его к Слайту, причем если доставить на место преступления, это будет дополнительный психологический ход.

Убеждать я умел, и через пять минут, связавшись по рации со Слайтом и получив добро, констебль Мэркинс счастливо конвоировал нас к месту преступления.

Рядом с дверью топтались трое дюжих парней с носилками; до ближайшего морга было далековато, к тому же ночь и обрушившийся с моря шторм, но при замке находился ледник, и Слайт решил перенести тело. Кого не прихватил с собой предусмотрительный инспектор, так это патологоанатома, но собирался сделать все возможное и невозможное, чтобы предоставить специалистам наиболее полный материал для вскрытия. Узнав о том, что Курту приспичило с ним пообщаться среди ночи, Слайт отложил транспортировку тела, с резонным любопытством решив понаблюдать за арестованным.

Широким жестом гостеприимного хозяина он распахнул перед Мак-Фениксом дверь, и Курт вошел своим стремительным шагом; в его нетерпении и правда была аномалия, какой-то выверт подсознания, но я заключил, что ему любопытно, до болезненных судорог, до пересохшего горла. Жизнь по-прежнему была полна интересных событий, и он развлекался на всю катушку.