– Помилуйте, Эрих, какие ваши годы! – воскликнул профессор. – Вы обязательно что-нибудь придумаете!

– Да. Думаю, да. Если раньше не сопьюсь.

Корабль мягко качнулся, и голос пилота из громкоговорителей оповестил о необходимости занять места и пристегнуть ремни. Корабль входил в гравитационное поле планеты.

– Надеюсь, в ближайшее время скучать нам не придётся! – Крокус сверкнул глазами, воодушевлённо вскакивая с места, но тут же, спохватившись, вернулся в койку и принялся возиться с ремнями безопасности.

Эрих последовал его примеру и невольно улыбнулся: от предвкушения к лицу Штейна даже немного вернулся румянец.

Хотел бы Эрих сам хоть чему-нибудь так искренне радоваться.

* * *

Планета Дагон сияла белизной, красуясь снежными шапками: те простирались от обоих полюсов и сдавали позиции лишь ближе к условной линии тропиков. Однако, несмотря на избыток кислорода в атмосфере, явно намекавший на наличие растительности, следов зелени не наблюдалось даже близ экватора. Эйнсток не видел в этом ничего удивительного: период обращения Дагона вокруг звёздной системы равнялся более чем полутора тысячам земных лет, и сейчас планета как раз двигалась к афелию. Логичным было предположить, что флора планеты либо ещё не вышла на сушу из экваториального океана, либо, напротив, практически вымерла при приближении планеты к очередному ледниковому периоду длиною в сотни лет. Рассчитывать на многообразие фауны в таких условиях тоже не следовало. А жаль. Ведь в пополнении нуждался не только запас воды, но и пищевой органики.

Капитан приказал садиться. С выбором места пришлось изрядно повозиться: растянувшиеся на десятки и сотни километров белые равнины казались весьма привлекательным вариантом, однако, не зная ни глубины, ни плотности снега, Эйн не рискнул сажать здесь корабль. Редкие горные цепи не годились тоже, а свободный от снега экватор был сплошь покрыт океаном без единого клочка суши. Лишь спустя полтора часа поисков Эйну удалось найти достаточно пологое и не занесённое снегом каменистое плато. Хаотично разбросанные каменные глыбы прилично мешали обзору, однако в остальном условия для высадки экипажа были вполне приемлемыми: двадцать восемь процентов кислорода, сила тяжести в восемь десятых g, минус восемь градусов по Цельсию. Правда, когда «Вайндо» завершил процедуру шлюзования, стало заметно холоднее: на планету стремительно спускались сумерки. Темнеющее небо сыпало снежной крупой, а ветер крепчал, угрожая через час-другой вовсе обернуться метелью.

Но привередничать не приходилось: процедура аварийной санобработки предусматривала применение токсичных реагентов, и корабельный ИИ не позволял запустить её, не убедившись в полном отсутствии людей. А после – герметично запечатывал корабль на время очистки, так что ближайшие час-полтора команде в полном составе, включая и пленницу, предстояло дышать свежим воздухом и любоваться снежными просторами. Недовольных не наблюдалось: экипаж готов был выпрыгнуть хоть в сердце коллапсирующего квазара, лишь бы ни минутой дольше не находиться среди зловония корабельных палуб. Тем более что лёгкий морозец компенсировался терморегуляцией скафандров. В шлемах не было нужды: воздух был нетоксичен и приятен на вкус, а с небольшой отрицательной температурой скафандр справлялся и без герметизации.