Но и сообщество ребят претерпело некоторые изменения, которые не сменили общей апатичной обстановки. Давиан дружит со многими учащимися других городских Схол и он силой своего убеждения, мастерством красиво говорить, искусством обещать несбыточное сумел привлечь внимание многих ребят к этому движению. Вообще, молодёжь Милана не очень любила и жаловала устоявшийся режим, но тщательно скрывала эти мысли от бюрократического молота – Имперор Магистратос и всех остальных Департаментов Власти, что полностью соответствует идее Империи, ибо как сказано в Кодексе «Правительства»: «Если же червь не желает преклонить колено и впустить в себя свет Рейха, а всячески ему противится, так пускай забьётся в самый дальний угол и дрожит от страха, в состоянии которого он ничтожество, не способное на что-либо». Но дерзких юношей и девушек это не волнует, и они продолжают тайно шкодить Рейху, организуя мелкий сабантуй. Давиан даже в придачу придумал и специальные отличительные знаки для своего «братства» – нашивки красно-синей расцветки, которые никто не носит… сало кому нужны подозрения от Культа Государства и комиссаров.

Однако многие понимают, чего на самом деле они стоят. Эти ребятки жаждут свободы, будучи ослеплённые юношеским максимализмом и не понимая, что для Рейха они не более чем мухи перед несущимся грузовиком, который за доли секунды способен их размозжить, не оставив при этом никакой памяти, вычеркнув даже имена мятежников, но буйную и глупую молодёжь только единит дух действия против чего-то тоталитарного и ненавидимого, что ограничивает их свободу. Ребят ещё объединила атмосфера общего приволья, чувство соучастия в праведном, как им казалось, деле. Давиан умело использовал дух совместной работы, единой идеи и юношеский максимализм, сплотив сообщество в нечто похожее на монолит. И скрепив всех в единое сообщество, он предложил ввести чёткую систему должностей, якобы для лучшего порядка, но ему, конечно, воспротивились, те, кто был раньше в этом «братстве», но тех, кто пришёл за Давианом, из других Схол было больше. И на всеобщем голосовании было принято ввести иерархию, под предлогом стремления к повстанческим идеалам тех, уже ушедших и вычеркнутых из истории революционных партий. Его за это даже Пауль за это упрекнул в иерархизме, на что Давиан спокойно с сарказмом ответил: «Да ладно тебе, обижаешься, что всё не по–анархистски. Мы прогрессируем, движемся вперёд, и это главное, и нам, для дальнейшего существования понадобилась иерархия, мы её и получили. Если понадобится ещё, что ни будь мне, я сделаю». И в своём стремлении к прогрессу это «братство» было похоже на детей, играющих в протогосударство или недопартию. Ни больше этого.