Юноша апатично оглянулся по сторонам и отыскал взглядом нужную дверь и подойдя к ней, он кинул взгляд на деда. Старик в ответ лишь кивнул, с лёгкой улыбкой на лице, стоя у двери и слабо придерживая её. Владелец магазина всматривался по сторонам и придерживал дверь, стоя у прохода и загораживая вход, что б никто лишний не прошёл или не увидел того, чего не нужно.

После этого кивка юноша быстро метнулся в подвал. И даже, несмотря на добродушие старика, Габриелю было тошно на него смотреть. В подвале оказалось шумно, как в каком-нибудь пафосном местечке, которое собирает уважаемую публику. За короткое время Давиан сумел привлечь к своему делу ещё больше сторонников, чем когда-либо и этот подвал, обитель и сонм игрушечной демократии одномоментно стал больше похож на подвальный ресторан напополам с клубом по интересам, нежели на место сбора миланской оппозиции. Трухлявые табуретки поменяли на старые стулья, скамейки были убраны, их поменяли на небольшие круглые столики, а освещение направлено только на место, где стояла трибуна на импровизированной сколоченной сцене, представленной самодельной деревянной площадкой, возвышавшейся примерно на метр над уровнем холодного бетонного пола и теперь практически всё освещение стало смещено на площадку, что б легче и яснее виднелось выступающих ораторов, поэтому остальная часть зала получала свет по остаточному принципу. И чем дальше от сцены, тем сильнее погружалась во тьму остальная часть подвала, и вход в подвал почти во тьме и лишь немного света падало на дверь. Что касается тепла – его тут мало, оттого обитель стала схожа с отсыревшим подвалом, да и холодные кирпичные стены закрыты не были, а поэтому в помещении ещё и неуютно.

Габриэля тут радует одно – новая мебель, которую они собирали всем «братством». Всё старое – скамейки, табуретки и некоторые полки сданы в переработку или рейхс–комиссионку, но сначала ребятам пришлось заверить это имущество, доказать, что оно им принадлежит. Для этого им пришлось идти в министерство Внутреннего Движимого Имущества и для той миссии они выбрали самых идеологически чистых и отлично разбирающихся в законах ребят, способных ответить на все вопросы, которые им могли задать в отделении министерства, а так же готовые предоставить кипу всех необходимых документов. Потом эти ребята прошли беседу с «монахом» из Культа Государства и священником церкви. Проверили их «рейтинги» и подняли о них всю информацию, которая была только возможно. И убедившись, что это законопослушные граждане, чтущие идеалы Рейха, поставили их в очередь. И через неделю, когда мебель была проверена досконально, им было выдано разрешение на сдачу этой мебели в рейхс–комиссионку по строго установленным тарифам. И на вырученные и собранные средства была куплена новая и хорошая мебель, которая прошла свою проверку в министерстве Внутреннего Имущества. Все конечно возмутились подобному железному контролю со стороны Рейха, но чувство радости от прохождения всех бюрократических преград порадовала ребят, ещё сильнее в них утверждая надежду на лучшее будущее.