Спустя примерно пол-листа рисунок был готов. Мальчик лет шести. Симпатичное лицо. Живое, даже, пожалуй, дерзкое. Неудивительно, что его прозвали Огоньком.

И Шан его найдет.

Весь Далэ перевернет, а отыщет.

И только тогда возьмется за его матушку…

– Хорошо, – подытожил Шан, ненадолго откладывая грифель и разминая уставшие пальцы. – А теперь такой же портрет составим на вашего пасынка.

– Это еще зачем? – мгновенно напряглась женщина.

Ответный взгляд Шана прочитывался однозначно: “Ты точно дура – или притворяешься? И если второе – то зачем?”

Бирюзовый Браслет опустила глаза.

– Итак – какое у него лицо?

– Овальное… – с ненавистью процедила она.

Худо-бедно портрет Весеннего Листа со слов обеих женщин был составлен. Хорошее лицо. Спокойное и неглупое. А главное – злобы в нем нет. В жизни бы Храмовая Собака не подумал, что этот мальчик мог похитить из дома шестилетнего братишку.

Не иначе, внешность обманчива.

Забрав оба портрета, Шан заверил, что найдет Огонька беспременно, раскланялся и наконец-то покинул дом.

Пора было приниматься за поиски.

Нет – не обоих мальчиков.

А тех, кто их и из-под земли откопает.

Может, кто-то думал, что Храмовая Собака будет носиться по городу, как ошпаренный кот, и пихать портреты под нос каждому встречному-поперечному – мол, не видали вы где этих детишек? Помилуйте, да у Шана ног столько нету! А те, что есть, он по самые уши оттопчет, а дела не сделает. Город велик, людей в нем прорва, всех не опросишь, по всем домам не набегаешься. Другие ноги Шану нужны. Много ног. А пуще того – много глаз. Внимательных, цепких…

Незачем Шану от дурной головы по улицам петлять.

Нет – его дорога лежит к «Уважаемым господам».

Время для визита в шалман, правда, раннее. Но Крысиный Король там бывает не только по вечерам. А именно он сейчас Шану и нужен. Только бы на месте застать удалось!