Крысиный Король был на месте. Казалось, жаркая духота шалмана ему нипочем. Даже лысина его не блестела от пота.

– Что-то ты зачастил, Собака, – с неудовольствием заметил он, отрываясь от огромной миски с тушенкой-«горлодеркой».

– Сам знаю, – покладисто согласился Шан. – А только выбора у меня нет. Ребенок пропал.

– Да ты в уме, Собака? – возмутился Король. – Ты с чем ко мне пришел? Сперва тебе убивца вынь да положь – нашел, где искать! Всех переполошил, деловых людей напугал. А теперь еще и младенца на меня повесить хочешь? Да ты хоть сам себе на спину наплюй – а мои люди тут ни при чем! Никто из наших детей не крадет!

– Не кипятись, Король, – перебил его Шан, опустив на сложенные вместе указательный и средний пальцы правой руки большой палец левой в знаке «верю». – Твои на такое не пойдут. Само собой, с младенцем подаяние просить доходнее – ну, так и стража об этом знает. И если у кого младенец пропадет, твоих первым делом за жабры возьмут и потрошить станут. Опять же места у твоих давно поделены – кто где сидит и у кого просит, на чужое место и не сунься. Так они все примелькались. Появись у кого из них младенец, мигом приметят. И донесут, само собой. Нет, я на твоих и не думал. Да и пропавший ребенок не младенец. Ему лет шесть будет.

– А тогда что тебе надо? – брюзгливо осведомился Крысиный Король, вновь принимаясь за тушенку.

– Расспросить, само собой. Быть того не может, чтобы никто из твоих так уж ничего и не видел. А мне сейчас любая зацепка сгодится.

– Это можно, – помолчав, ответил Король спустя пять ложек тушенки.

Шан не возражал против подобной медлительности. Он понимал, что тушенка нужна Крысиному Королю, чтобы соблюсти фасон. Не шушера какая все-таки, а целый Король. Негоже ему по первому щелчку пальцев захожего сыскаря прыгать.

– Откуда мальчишка пропал?

– Из дома. Старший брат увел.

Король только поморщился – дескать, сыщик, а такой бестолковый.

– Что за дом, на какой улице стоит?

– Улица Кленовая. Дом от перекрестка с Малым Трактом третий налево.

– Знаю этот дом, – хмыкнул Король. – Для нашей братии, считай, сплошной убыток. Нет, сам купец не жадный, может и неплохо подать… если заметит. А замечает он редко. Прозывают его знаешь, как? Высокий Лось. Такой он и есть. Листья с кустов объедает, а под ноги не глядит. Даже присловье у него есть: «Я крупными делами ворочаю, а в мелочи не вхожу». А мы для него меньше мелочи. От него прибыток невелик. А женушка его – та еще сквалыга, у нее в реке воды не допросишься. Ну, и слуги тоже куска лепешки, и того не кинут. Ее боятся. Очень уж взгальная. А вот из дома напротив жильцы, те подают вполне даже прилично.