Нет.

Стать убийцей – его собственный выбор.

Ты сам решил убивать. Сам последовал за новой жертвой.

А раз так – не обессудь.

Как говорит пословица – лови свои уши, покуда за сказителем не сбежали!

Веселье только начинается.

Знаменуя начало веселья, колокольчик снова тенькнул, и в широко распахнутых дверях обозначился Тье.

Если Най форму вывернул наизнанку, превратив ее в обычный ань, то Тье от своей попросту избавился – и сейчас щеголял в одной рубашке, кое-как заправленной в штаны. Вид, конечно, на самой грани приличий… но в такую лютую жару, в общем, простительный.

– Хозяин! – возгласил он, стремительно рассекая пространство «Невода». – Мне кувшин вина и половину рыбного пирога с собой!

– Прошу прощения, но здесь с собой не продают, – со сдержанным неодобрением отозвался хозяин. – Здесь вам не уличный лоток. Здесь вам приличное заведение.

– Ну, тогда не с собой, – покладисто согласился Тье.

Среди купеческой публики юнец в одной рубашке без верхнего платья смотрелся чужеродно, как стальной шарик из самострела, с излета плюхнувшийся в вазу с шариками стеклянными. Вроде покуда все целы, но – непорядок же!

– Может быть, вы хотите пойти кушать в какое-нибудь другое заведение? – попытался воззвать к нему хозяин.

– Кушать я бы мог пойти в другое заведение, – белозубо ухмыльнулся Тье. – Но я хочу жрать.

Он приобнял онемевшего от такой наглости хозяина за плечи и повлек его вглубь трапезной залы.

– Почти сутки в кости играл, – доверительно сообщил Воробей бедолаге. – Вот даже ань свой продул, прикинь!

– Так при вас и денег нет? – от таких известий хозяин мигом обрел утраченный было дар речи. – И как вы за обед платить собираетесь?

– А вот и есть! – плутовски подмигнул ему Тье. – Это мне по первости не везло, а потом я хорошую деньгу поднял.

Он подкинул в руке невесть откуда взявшийся парчовый кошелек с приятными округлостями.

– Вот – видал?