Слышал, у крови железный привкус. Странно, но я этого не ощущаю: для меня собственная кровь – что благоухание весны, черемухи, мороженого с ароматом смородины или черешни. Наверное, все потому, что я точно уверен: мне ничто не грозит, я не умру – ни сегодня, ни в будущем, ни в целую вечность. Кровь можно пить, вдыхать ее, наслаждаться; она – молодое вино, приятно обжигающее пересохшее нёбо.

Смеюсь и смотрю на него, умываясь холодным дождем, каплющим с поникшего небосклона. Грязь и земля хрустят на зубах – именно так и становлюсь я свободным.

А он, склонясь надо мной, сжимает в крохотных, детских руках отточенный меч и, тяжело дыша, делает вид, что все в порядке, что он не напуган. Тушуется, хмурится, дрожащей рукой поправляет очки, и в ответ на мое «Ригель, у меня для тебя отвратительная новость!» шепчет, что я уже мертвый. Нет, Йакиак, ты перепутал! Я живой, как никогда прежде – таковым и останусь!

– Ригель?… Какой Ригель? Даю вам последнее слово. А затем – простите-с. Буду вынужден вас убить. Безболезненно, аккуратно прикончить… Только поймите, я не хотел! Вы меня вынудили! А еще Иненна, Деменцио, Дункан, весь окружающий мир! По правде говоря, не вы моя, а я ваша жертва… «Среда заела». Но скажите напоследок – что за новость? Я хочу знать, чтобы спокойно жить дальше.

И все-таки он забавный! Сущий ребенок. Я понял это еще тогда, при первой встрече в Больнице, но всю глубину его инфантильности осознал только сейчас. Дети намного беспощаднее взрослых, но не потому, что в них больше зла; нет, напротив, в них его куда меньше. Трагедия заключается в том, что они перед злом беззащитны. Это как организм без антител, без спасительного иммунитета – даже маленькая толика яда, попав в душу ребенка, отравляет ее целиком, без остатка. Именно это и произошло с Йакиаком.

А теперь – отвечу на вопрос. Как он сказал, «напоследок».

– Ты еще не понял? – хриплю я, не переставая смеяться. – Энлилль прав. Все повторяется: Иненна убита, я ранен – но не умру, можешь не сомневаться. Но главное, Йакиак, главное… Угадай, кто третья жертва? Та самая, которую растерзали, разорвали на части… Читал материалы дела – не напомнишь, какая у нее группа крови? Уж не твоя ли?

Проняло! Затрясся всем телом. И правда, от подобных мыслей – мороз по коже.

– Не рассказывайте сказок, Настоат! Я давно в них не верю. – Пытается скрыть страх и волнение, но как у любого ребенка (пускай даже в душе), выходит нелепо. – Энлилль – больной полусумасшедший доктор, имеющий наглость нелестно отзываться о Государе.

Комедия! Малыш, мечется, не знает, за что ухватиться. Мыслями, подсознательно обращается к тому, кто выше его и сильнее. В данном случае – к Принцепсу, Суверену. Странный выбор, но все же… Пожалуй, это то же самое, что на тонущем корабле или падающем самолете молиться, прося избавления у Бога – бесполезно, но успокаивает. Пускай даже и на несколько последних, предсмертных мгновений. Ха-ха. Да, в пучине несчастий или в бою, среди бедствий, страданий и ужаса действительно нет атеистов – и это доказательство! Только не существования Бога, а слабости человеческой воли.