Это все осталось в прошлом.

От режима в Пекле не осталось и следа. Здесь нельзя было спать, когда тебе угодно. Нет смысла вставать на рассвете, да и без зарядки с пробежками научишься быть в форме, ну или пойдешь на корм людоедам. У Ястребов у него вообще не получалось спать. Вместо сна был вязкий бесконечный дурман. В нем Олли не заметил даже, когда эти дикие люди успели его клеймить, просто, очнувшись однажды на полу под ящиком-кроватью своего так называемого хозяина, понял, что на нем нет штанов, а кожу невыносимо жжет боль. Вернее даже не понял, а почувствовал что-то такое надоедливое, от чего хотел отмахнуться, а потом засопел от боли, прикоснувшись к тому самому месту.

Пальцами он не мог разобрать, что это какой-то знак и что он значит. Ему нестерпимо хотелось найти штаны. Он попытался приподняться, тем самым дергал цепь и будил своего хозяина. Он был тогда прикован к нему, и всем казалось это смешным, а ему было совсем не до смеха. За одно вот такое движение его распластали на полу и в очередной раз изнасиловали. Ему никто не затыкал рот, просто били, если он позволял себе слишком громкие стоны, а тогда он не только стонал, но и плакал – совсем не от члена, таранящего зад, а оттого что пряжка на штанах Ястреба билась о свежее клеймо.

Там спать можно было лишь украдкой, не то в бреду, не то без сознания. Там все смешивалось, а потом с трудом собиралось из осколков у Демонов. Он учился у них заново отличать день от ночи и вставать на закате вместо рассвета. Поначалу он не понимал, как они встают в нужное время, много раз просыпал свое дежурство, за что получал по уху, зато потом внутри стали работать какие-то незримые часы.

Он стал понимать, сколько еще Зена будет катиться к горизонту, и без ошибки мог сказать, сколько часов проспал: три или пять. Больше пяти никогда не получалось. Меньше трех – бывало часто.

Наверно, именно поэтому он открыл глаза еще до рассвета и смотрел перед собой. Спал он не в кровати, а на полу у окна, еще и сидя, потому что вытянуть ноги поперек комнаты было невозможно, а места между кроватями для них с Кирком не хватило бы. Под кровать же лезть не хотелось. И так сойдет.

Сидя даже спалось как-то привычней, а разум вспоминал все то, через что он прошел сам, только чтобы доказать, что с этим можно справиться, а значит и Карин должна справиться.

«Она сильная», – мысленно говорил себе Шеф, ожидая, когда появятся первые лучи Зены и можно будет заставить всех вставать и быстро собираться. Кто улетает и кто остается – было уже решено. Провизия была погружена на корабль. Завтрак будет уже там. У них на него час. В процессе можно будет быстро обсудить план. Берг знал, что именно стоит делать, а Шеф ему верил. Тот не предаст Карин.