— А ты откуда знаешь о трупе?

— А я туда сегодня ходил. Проверял, отчего это полковник пропал со связи у моего лейтенанта, Игорька Капустяна. Нашел труп. И странный пакет. Фотки, диск с записью...

— Какие фотки? — удивился Серый, и удивление его было искренним. Недоверчивым, но искренним. — Что за диски?

— С заявлением Анечки Сводни о том, что я и мои парни вымогаем у нее деньги за крышу. Неужели ты не знал, что меня решили подставить?

— Не знал... Зачем? Тебя ведь и так и так — в расход.

— Правда, странно? Зачем вешать на меня убийство полковника, если и так есть очень хороший обвиняемый — Константин Игоревич Каменецкий? Или его решили не сдавать? Не убивать. Кто решил? Тот, кто приказывает тебе, Серый? Знаешь, на что это похоже? — Влад рывком сел, попытался встать, но Серый не позволил. — Убийцу полковника милиции будут искать, а маньяка искать не будут. Тем более, что друг с другом все эти дела с убийствами связывались только полковником Петренко, твоими заявлениями и невнятными показаниями свидетелей, да и то далеко не по всем эпизодам. Что нужно сделать для того, чтобы любой заинтересовавшийся всеми обстоятельствами урод: дейвона или Наблюдатель, не получил бы ничего? Сам ответишь? Или подсказать?

Серый стоял рядом с Владом, Влад слышал, как он дышит и как дождевая вода струится по плащу оборотня.

— Убрать всех! — выкрикнул Влад. — А меня представить убийцей полковника и на этом замкнуть дело само на себя.

— Чушь.

— Серьезно? А почему не предупредили тебя? И, кстати, тебе объяснили, зачем вызвали цирк? Объяснил тебе хоть кто-нибудь, зачем сюда вызвали группу профессиональных убийц, даже еще отчего-то презирающих тебя? — Влад нащупал Серого.

Так бывало при допросах, когда внешне ничего не изменилось, когда урка продолжает юлить, уворачиваться, но чувствует уже Влад под рукой пульс подонка и может управлять его страхом.

— Тебе что сказали по этому поводу? — спросил Влад. — Колись, тебе терять нечего, согласись. Нечего. Если я прав — тебя уже приговорили. Тебя и твоих людей. Для этого и вызвали чистильщиков. Если я не прав — больше я все равно ничего не узнаю. А если узнаю, то не скажу никому. Не так?

Не вовремя завозился Каменецкий, застонал.

Серый наклонился и ударил, на этот раз, судя по звуку, чем-то твердым.

— Меня, значит... — прошипел Серый. — Меня...

— Действительно, а тебя за что? — засмеялся Влад. — Ты ведь у нас белый и пушистый. Только отчего-то решил найти маньяка в одиночку, даже меня не привлек, метался по городу, повинуясь его звонкам. Труп там, труп там... Почему не предупредил своего господина?