Впереди, на центральной площадке пятого этажа, мелькнула чужая тень. Тепляков вскинул оружие, рефлекторно надавил на спусковой крючок. Человек рухнул на колени, завалился вбок и покатился по лестнице, оставляя за собой багровые пятна крови.

Сержант ринулся вперед, взлетел по выщербленным ступеням, размахнулся правой рукой и швырнул в дверной проем Ф-1. Ручная противопехотная граната лязгнула о плиты пола, скользнула между замершими силуэтами и взорвалась с резким хлопающим звуком. Над ухом Лисицына просвистел заплутавший осколок. Помещение заполнилось сероватым дымком, послышались крики раненых.

Счет пошел на секунды. Сержант вломился в дверной проем, начал стрелять на звук. Автомат Теплякова срезал вынырнувшего из мглы американца и сразил командира противотанковой команды. Ооновцы огрызнулись выстрелами из штурмовых винтовок. Дальняя часть комнаты озарилась звездообразными выбросами дульного пламени. Противник долбил из M16, в упор! Солдата, стоявшего за Смирновым, отбросило к стенке. Боец рухнул, заляпав собственной кровью грязный бетон.

Тепляков вырвал чеку из второй гранаты, размахнулся и со всей силы метнул шестисотграммовую «лимонку» в мелькнувший человеческий силуэт. Отскочив к разбитой каменной стенке, сержант прижался спиной к неровной поверхности и заткнул перчаткой левое ухо. «Лимонка» с шелестом подкатилась к врагам.

Второй взрыв выбил стекла восточной стены, выбросил в коридор горящие тела вражеских пехотинцев. Раненый ооновец попытался выползти из зала, но Лисицын добил его несколькими выстрелами в упор.

Услышав мерзкий звук сминаемой каски, Смирнов побледнел и опустил оружие. Лейтенант мог позволить себе подобную вольность, поскольку бой подошел к концу. Затянутая дымом комната была завалена трупами. Перекрытия и стены изобиловали выбоинами и кровавыми подтеками. В южной части зала бушевал огонь. Пламя пожирало бумаги, взбиралось по груде беспорядочно сложенных штор.

Возле входной двери валялись нарубленные в сечку человеческие останки – невообразимое месиво горелой плоти. Старлей почувствовал тошноту и в ужасе отвернулся.

Тепляков покойниками не интересовался. Нащупав противотанковую установку, рядовой оттащил ее от окна и снял с пояса пистолет-ракетницу. В холодное небо Тренделага взмыла яркая зеленая ракета.

Танки ответили на призыв радостным рокотом дизелей. С улицы донесся лязг гусениц, послышался отрывистый лай пулеметов, громко ухнула 150-мм пушка.

Машины Каткова судорожно ринулись в бой.

Лисицын, исчезнувший в соседнем коридоре, вновь показался в дверях.