Четвёртая хмыкает. Но нынешний Капитан уже достаточно мудр, чтобы признать, что в сказанном отцом всё же был смысл. Только расстрелы — вещь чересчур радикальная. А вот относительно несложное определение духа цивилизации, шепчущее с книжных страниц, просто подарок.

«Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу, что такое твой мир».

Второй свой мир после второй данной ему возможности он понял так: любовь и сказки. Часто две составляющие сливались в одну — сказки о любви. Те, что в значении «несбыточное». Мир, населённый разновозрастными детьми, вечно верящими в чудо, для Капитана сразу стал симпатичен и близок. И пусть эти дети воевали и убивали друг друга, лгали, крали, пьянствовали, нюхали блаженную отраву и пускали в кровь её разномастные разновидности, пачкали подъезды и бросали мусор мимо урн, путались в сомнительных связях, смотрели идиотские ток-шоу, переедали и предавали, пусть от кое-кого из них дурно пахло, а кое-кто был ограничен и туп, — им, так удачно маскирующимся под взрослых, вовсе не хотелось надрать уши. Их было жалко. Потому что существовало ещё одно, скрытно объединяющее их — вечное одиночество, вечный поиск, вечные шишки на лбу.

— Ау, мыслитель! Ты так и будешь стоять столбом? Околеешь ведь… от голода… холода… или как там ты любишь твердить… пошли, короче.

Курт зовёт его, намекая, что все уже вышли наружу.

— Прошу прощения. Я прикидывал, есть ли здесь где-нибудь рядом не сильно разрушенный ресторанчик средней руки.

— Тебя всё равно там не обслужат. Пролетел лет на сто.

— Я хочу посмотреть на меню и узнать, что тут ели.

В доме Вандермейеров предпочитали еду здоровую: зерновые, рыбу и овощи. Капитан долго и обалдело разглядывал целиком запечённого речного сома — громадная рыбина длиной почти с обеденный стол, покоящаяся на изготовленном наверняка по заказу серебряном блюде в окружении зелени и маслин, тупо пялилась на него в ответ, чуть приоткрыв пасть, из которой торчали лимонные дольки. Обедавших было пятеро, трое из которых — мужчины, но сил у них всех хватило лишь на хвост, хоть и было дико вкусно.

— Сам поймал? — со смешком спросил отец. — Молодец! Вот уйдёшь с президентского поста — не пропадешь.

Господин Вандермейер добродушно похлопал его по плечу.

— Кормилец я своей семье или кто, а, Эйдзи?

Однако потом рассказал, что таких сомов выращивают на специальных фермах — в Аксельбурге это издавна пользовалось популярностью. А также осетров и форель. Горожане явно знали толк в рыбе.

— За это всё спасибо королю Акселю. Именно он когда-то развил рыбное хозяйство, как и, впрочем, многое другое… Он развил, а мы поддерживаем.